На возвышении теснились десятка два мужчин из разных стран, возрастом от восемнадцати до сорока лет, крепкие, здоровые и ухоженные. Их тела были обнажены, не считая узкой набедренной повязки, чтобы каждый желающий смог хорошо рассмотреть и оценить товар.
Ивея предпочитала высоких стройных темноволосых мужчин с хорошей фигурой, но без чрезмерно раздутой мускулатуры. Она долго рассматривала «товар», отмахиваясь от услуг посредников, пока не выбрала подходящего кандидата, молодого, примерно, двадцати пяти-двадцати восьми лет, с чистой, приятно загорелой кожей, которую не портили даже несколько старых шрамов – следы былых ранений. Его слегка скуластое мужественное лицо со светлыми серо-голубыми глазами, похожими на два озерка в пасмурный день, обрамляли густые, вьющиеся, тёмные и блестящие волосы, свободно спадавшие на плечи и спину. Он стоял понурившись, не глядя на снующую мимо толпу, сцепив в замок пальцы скованных рук. Ивея почувствовала его подавленность, безысходность и тоску. Его внутреннее состояние явно не соответствовало мужественной внешности настоящего самца. Но, может, это и к лучшему. Женщина не имела ни малейшего желания укрощать строптивого раба. Ей не нужен бунтарь, мечтающий о побеге.
Подозвав торговца, виолка указала на выбранного раба и спросила:
– Сколько просишь за этого?
– О, сударыня, вы выбрали самый лучший экземпляр в моей коллекции!.. – завёл торговец обычную хвалебную песню, чтобы набить цену, но Ивея перебила:
– Сколько? Говори цену или я уйду!
Она уже знала по опыту, что алмостские купцы мастера заговаривать зубы и накручивать цену на любой товар.
– Для вас, госпожа, я уступлю… – хитро прищурился торговец. – Двести пятьдесят, и этот красавец ваш.
– Не смеши меня… Сто пятьдесят – и я беру.
– Сто пятьдесят за такого молодого, сильного и здорового раба? – притворно возмутился торговец. – Вы хотите разорить меня, госпожа?
– На этом рынке найдутся и другие торговцы, не такие жадные, как ты, – ответила Ивея и сделала вид, что собирается уходить.
– Ладно… – вздохнул торговец. – Только ради вашей несравненной красоты я сделаю небольшую скидку… Двести двадцать пять.
– Я сказала, сто пятьдесят.
– Да я сам купил его за сто пятьдесят! – вскричал торговец.
– Ты купил его за пятьдесят, – отрезала Ивея. – Я знаю оптовую цену рабов, потому что сама иногда продаю пойманных пиратов.
– Но я его лечил, кормил и содержал… Мне нужно покрыть расходы и получить прибыль, госпожа. Мне нужно заплатить налог королю и аренду подиума… Всё это стоит денег, и немалых!
– Потому я и даю тройную цену. Или бери деньги, или я ухожу! – Ивея снова повернулась, собралась уходить.
– Постойте, госпожа! – остановил её торговец. – Накиньте ещё, хоть пятьдесят!
– За что? Какими такими качествами обладает этот раб, кроме смазливой внешности, чтобы я пожелала расстаться с такими деньгами?
– Скажу только вам: это не простолюдин, а образованный человек, сын богатых родителей… – понизив голос, произнёс торговец.
– Почему же ты скрываешь это? – удивилась женщина. – Ты мог бы получить за него гораздо больше.
– За таких рабов требуется заплатить большой налог, а берут их не очень хорошо: кому нужен умный раб? Гораздо быстрее я его продам, как простого раба…
– Ты бы мог разбогатеть на выкупе.
– Я не занимаюсь выкупами, это дело долгое и хлопотное. Моя прибыль растёт с оборота. Купил – продал. И чем быстрее, тем лучше. А вы, сударыня, можете попробовать, если у вас есть время и желание…
