Домой
возвращаться нельзя, значит поживу пока у Иры.
Ночью я плохо
спала. Мне снился лютейший бред, еще кот напугал, когда сиганул мне на живот
посреди ночи.
Всю субботу я
не находила себе места, весточки от папы не было, и на следующий день тоже.
Как-то
тревожно было на душе.
В понедельник
я отпросилась с работы пораньше и поехала в главный офис «Октавии», уверена,
что Громов там.
С чем черт не
шутит?
Я должна хотя
бы попробовать с ним поговорить.
Но всё
оказалось не так просто.
В центральном
офисе пропускная система, и охранник отказывался меня впускать, пока не
согласует встречу с начальником.
Он позвонил по
внутренней линии, и когда сказал, что Соболева Кристина хочет поговорить, меня
пропустили.
Охранник
объяснил, как найти кабинет Громова, и я поднялась по лестнице на второй этаж,
открыла дверь и пошла по длинному коридору.
В приемной
никого не было и я открыла дверь с табличкой, где написано нужное мне имя.
Громов
восседал за директорским столом.
– Зачем явилась? – грубо спросил
рыжий мерзавец, когда я вошла в его кабинет.
На радужные прием я, конечно, не
рассчитывала, но можно было как-то помягче поприветствовать?
Бегло оценив его трезвым
взглядом, я не понимала, как могла ему позволить себя трогать и целовать?
Он же омерзительный!
Но, с другой стороны, я пришла за
помощью, а не с целью продолжить клубные приключения.
– Я хотела с тобой поговорить, –
сложив руки на груди, спокойно ответила я.
– Сядь, – он подбородком указал
на свободный стул.
Я прошла и села.
Липкий взгляд рыжего так и бегал
по мне.
Ощущение было малоприятным.
– Дай угадаю. Ты пришла
вымаливать прощение? – с ехидной улыбкой изрек он и откинулся в кресле.
Как же я его ненавижу!
Но без него я не справлюсь.
Спокойнее, Кристина, вспомни
зачем ты здесь!
Вдох и медленный выдох.
– У папы неприятности. Его забрали
в участок. Мне нужна твоя помощь, – глядя в глаза, сказала я.
– Вот как?
Он окинул меня оценивающим
взглядом, и его губы растянулись в хищном оскале.
– А ты уже придумала, как будешь
со мной расплачиваться, карамелька?
Расплачиваться?
Он на что-то намекает?
Или мне кажется?
– Сколько стоит твоя помощь? Я
найду деньги.
Он лениво покрутился на стуле и
ответил:
– Мне не нужны твои деньги.
– Тогда что ты хочешь?
Он придвинулся к столу, чуть
подался вперед и тихо сказал:
– Я хочу, чтобы ты станцевала
для меня стриптиз, потом долго сосала как сучка, а затем трахалась со мной, как
в последний раз в своей жизни.
Совсем охренел?
Я так же медленно отзеркалила
его позу и дерзко прошептала:
– А харя по швам не разойдется
от счастья?
Долгий взгляд глаза в глаза.
Я даже успела рассмотреть желтоватый
узор в серых зрачках.
– Ну нет, значит нет, – равнодушно
хмыкнул он и снова откинулся в кресле.
– Ну и ты козел, Громов. Зря я
тогда отца остановила, – я окинула его презрительным взглядом, встала со стула,
развернулась на пятках и пошла к двери.
Только напрасно время
потратила!
– А ну стоять! – рявкнул он.
– Да пошел ты! – я показала ему
средний палец и вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.
Так громко, что женщина в
приемной подпрыгнула от страха.
Удивительно, что у них секретарь
не молоденькая девочка, а женщина в солидном возрасте.
Я шла быстро по длинному
коридору и услышала сзади топот.
Громов догоняет?
Я решила не оборачиваться и
стартанула к выходу со всех ног.
Я добежала до двери.
