Стихийник бросил взгляд на менталиста, указывающего направление, и создал простенькую технику «Огненного пепла», что мгновенно пересекла комнату, на секунду скрыла пленного, а затем наткнулась на что-то и исчезла.
Но сразу же рядом с Зареченским воздух пошёл чуть заметной рябью, а затем все присутствующие увидели молодого светловолосого парня, что просто стоял и смотрел на них. Но таким взглядом, от которого у князя в очередной раз мурашки по спине побежали, и он, не раздумывая, активировал «Кольчугу».
– Ну, вы и твари, – процедил молодой боярин Дёмин, кем без сомнения и являлся этот паренёк.
– А-а, Дёмин! – даже как-то расслабился князь. – Всё-таки Владыка! Не соврал твой человечек.
– Северский! – поправил его боярин, что зло разглядывал Балховского и его людей.
– Да хоть Мухосранский! – рассмеялся Ростислав Юрьевич. – Я так и знал, что ты достаточно глуп, чтобы прийти в одиночку.
– Тебе от этого не легче, – покачал головой Маркус. И, переведя взгляд на Николая, погрозил ему пальцем: – Не шали!
Менталист отшатнулся, словно смерть увидел. А князь снова напрягся. Напугать Коляшу не так-то просто. А этот пацан смог.
– Чего тебя надо, князь? – снова посмотрел на него Северский. – Сидишь тут, как дурак, на болоте. Вонь рыбную нюхаешь. Мазохист, что ли?
– Да как ты смеешь, ублюдок! – зарычал Балховский. – Это ты, тварь, сына моего убил! Ты!
– И что? – удивился парень. – Пришёл бы ко мне, вызвал на поединок. Или кишка тонка своим врагам в глаза посмотреть? Хотя, конечно, тонка. Ты и сейчас боишься, я вижу.
И эта тварь рассмеялась, окончательно выведя князя из себя.
– Никита, Первак! Отрубите этому ублюдку руки, – приказал Балховский. – А язык я ему сам вырву.
Два воина, достигшие четвёртого рукопашного ранга, синхронно обнажили мечи и на мгновение замерли. А в следующую секунду возле пленного заметались три тени, и послышался звон оружия. Рассмотреть что-то в этом мельтешении было трудно, как князь ни напрягался. Оставалось лишь ждать и удивляться тому, что этот боярин способен сражаться сразу с двумя такими воинами.
Но ещё сильнее князь удивился, когда к его ногам прикатилась голова Никиты. А затем вообще всё стихло.
Оторвав взгляд от остановившейся головы, князь увидел оседающего на пол Первака с кинжалом в виске и молодого боярина, что разглядывал обломок меча в своей руке.
– Всё-таки сломался, – цыкнул Северский и бросил рукоять на пол.
Этим моментом решил воспользоваться Никодим, создав сразу несколько огненных шаров. Но запустить их в паренька не успел.
Словно по волшебству, в руке у боярина оказался пистолет. Громогласно в закрытом пространстве прозвучал выстрел, и стихийные техники рассеялись одновременно со смертью своего создателя. Тело Никодима ещё не коснулось пола, а Северский уже перезарядил пистолет и застыл, глядя куда-то перед собой.
– Получилось! – радостно выкрикнул Коляша. – Я его зрения лишил.
Только лучше бы он молчал. Ориентируясь на голос, Северский направил свой пистолет прямо на менталиста. Оставаться один на один с этим чудовищем князю не хотелось, потому он усилием воли дотянулся до земли, на которой стоял дом, и воздвиг перед Николаем «Стену».
Снова грянул выстрел, и Балховский испугался уже по-настоящему. А всё дело в том, что его «Стена» рассыпалась, словно была не мощнейшей защитной техникой, а простейшим глиняным сооружением. Так ещё и у Коляши снесло полголовы. Князь даже представить не мог, что же за артефакт такой в руках у ублюдка.
