- Все-таки умеешь просит пощады, - довольно улыбнулся я, притягивая девчонку к себе.
Она дышала шумно, тяжело. Уже это было прекрасным ответом на мой вопрос. Но и словами она тоже меня порадовала.
- Да. За тобой сложно угнаться. Не уверена, что я смогу ходить завтра. Не говоря уже о беге.
- Хватит, набегалась.
Я поцеловал ее в макушку и прикрыл глаза. За окном уже давно стемнело, хотя было не так поздно, чтобы ложиться спать. Но мне нравилось не видеть ничего, что меня сейчас окружало. На несколько мгновений я мог забыть обо всех своих делах в России, почувствовать себя дома, в пригороде Дублина, у камина. Ей не нужно уезжать. Мне некуда спешить. Там мы могли быть только друг для друга.
- У тебя что-то случилось? - нарушила незнакомка чудесную сказку в моей фантазии. – Прости, что спрашиваю. Наверно, это не мое дело. Точно не мое. Извини, пожалуйста. Просто… Нет, я не имею права спрашивать.
Я не слова ей не сказал, а она уже сама себе на все ответила, занервничала, накрутила себя и даже успела отползти от меня и сесть рядом на кровати. Еще немного и побежит, несмотря на свое затраханное до паралича состояние.
Взяв за руку, я потянул ее обратно, вернул себе под мышку и проговорил:
- Ты можешь спрашивать меня о чем угодно, красавица. Я попробую ответить.
Она задрала голову, смотрела на меня долго и все-таки решилась.
- Ты плакал. И был такой… несчастный, разрушенный. Я хотела уйти, но не смогла. Это как оставить человека в крови истекать до смерти, бросить умирать одного.
Ее голос сорвался. Я не мог сдержать печальной улыбки, провел рукой по ее щеке.
- Спасибо, что не ушла. Примерно так я себя и чувствовал.
Знал, что она больше ни о чем меня не спросит, но при этом сам нуждался теперь в откровенности. Она излечила меня. Я мог ей доверять. Я хотел ей открыться.
- Я был на могиле брата. Мне почти физически плохо после кладбища. Было первый раз и повторилось сейчас. Я пытался отвлечься сегодня и почти удалось, но дома, как только остался один, снова стало невыносимо. Почти до тряски. Я… Я не знаю, как это объяснить.
- Как будто болит все тело. Как будто тебе тесно, но вырваться ты не можешь. Словно внутри тебя душевнобольной в смирительной рубашке. Ты хочешь освободить его и придушить одновременно. И постоянно больно. Боль разрывает, уничтожает, пригибает к земле, лишает рассудка.
Она говорила все это, не глядя на меня. Смотрела в потолок стеклянными глазами.
- Родные и друзья отвлекают, но как только замираешь, остаешься наедине с собой… - подхватил я.
- Да, едва останавливаешься, то снова наваливается.
Я взял ее за руку и сжал тонкие пальчики.
– Ты тоже потеряла родного человека?
- Да.
- Давно?
- Достаточно.
- Становится легче?
- Со временем?
Я кивнул.
- Да, становится легче, - продолжала она. – Однажды твой псих заснет. Но знаешь…
- Что?
Теперь она усмехнулась очень печально и чуть саркастично.
- С ним лучше. Без него пустота. Как будто в тебя ядро попало и оставило дыру. Это никуда не пропадает.
- Успокоила, - хохотнул я.
Она повернулась на бок, и я, как магнит, повторил ее движение. Мы теперь лежали лицом друг к другу, смотрели в глаза.
- Надо жить дальше. Отпусти, - проговорила моя юная сладкая незнакомка. Ее глаза были такими серьезными и мудрыми в этот момент. И все еще очень добрыми. – Они бы не хотели, чтобы мы страдали.
- Знаю, - кивнул я. – Знаю.
Теперь она погладила меня по щеке, подалась вперед и коснулась моих губ своими. Поцелуй был мягким, легким, но я все равно не удержался и скользнул языком в уголок ее рта. Она тут же укусила меня за губу. Больно, блин.
