– Ну да.
Давид никогда не видел президента взволнованным. О Коане со смесью иронии и почтения говорили, что в падающем на землю горящем самолете он будет все так же хладнокровно заполнять клетки своего кроссворда.
– Так вот, человек искал прослушивающие устройства и ставил защиту от возможных попыток подобного рода. Я специально показал это тебе, чтобы ты осознал важность того, что здесь прозвучит. Что бы я тебе ни сказал, что бы ни произошло в дальнейшем, что бы ты об этом ни думал – при всех обстоятельствах сказанное должно остаться тут, в этих стенах.
– Буду нем как могила.
– Вот и хорошо. Я и не сомневался. Знаешь, Давид, ты еще не вернулся из Лиссабона, а мне уже позвонил Лео Баэла.
Давид занервничал. Что такое, зачем он вздумал звонить в издательство?
– Он признался мне, что у него были неприятности – и личные, и творческие, и рассказал, как ты помог ему выйти из них. Как ты, не жалея себя, увел его с вечеринки, которая бы его непременно скомпрометировала. Более того – ты помирил его с женой. Это правда?
Давид саркастически представил, как Лео, страшно преувеличивая, живописует грозных великанов в виде мельниц, против которых выступает отважный Давид с мечом в руке, спасая бедного пьяного Лео… увозя его в такси… укрывая собственным пиджаком. А вот что Инес вернулась к Лео, это хорошая новость.
– Ну, я бы сказал, что у Лео был кризис и он благополучно миновал.
– Хорошо, что в издательстве есть такие люди, как ты. Практичные, трезвомыслящие, изобретательные, умеющие решать проблемы прямо на месте действия. Работать легче, и чувствуешь себя более защищенным, когда такой человек есть под боком, правда? Я уверен, что наши авторы чувствуют то же самое. Они смотрят на нас в надежде, что у нас имеются ответы на все их вопросы. По природе своей уязвимые, не уверенные в себе и практической стороне жизни, они могут погибнуть, если мы ослабнем или отступимся. Им нужен тот, кто будет рядом и поможет в трудную минуту.
– Это о любом человеке можно сказать. Никто не отвергает помощь в трудную минуту, и все готовы потом поворчать, что помощь была недостаточной.
– Точно! – воскликнул Коан. – Ты прав! Я тебя пригласил… я хочу тебе сказать, что… ты помнишь про конфиденциальность?
– Разумеется, сеньор Коан. Вам не о чем беспокоиться.
– Хорошо. Рад слышать.
Коан снова сделал паузу, которая длилась для Давида целую вечность.
– Наш разговор, Давид, будет о Томасе Мауде.
Давид слегка опешил от резкой смены темы. Какое он имеет отношение к Томасу Мауду? Он-то ждал, что сейчас ему объявят о повышении и он отправится к Сильвии, сообщит, что все их проблемы решены. Что у них наконец родится ребенок.
– Ты наверняка знаешь, что Мауд не любит публичной жизни и живет отшельником, скрывая свою личность. При всем желании невозможно отрицать, что именно его сага поставила на ноги наше издательство, принесла нам успех. У нас теперь много хороших авторов, но звездой на нашем небосклоне, главной читательской приманкой остается Мауд.
– Несомненно, – кивнул Давид.
– О Мауде и его отношениях с нашим издательством ходит много слухов и легенд. Одни придуманы досужей, падкой на сенсацию публикой, другие – завистливыми коллегами. Я хочу рассказать тебе все как было, с самого начала. Тогда мне будет легче объяснить остальное.
Он усадил Давида и сам развалился напротив, заскрипев черной кожей своего огромного кресла.
