– Хорошо, давайте здесь, – она укоризненно посмотрела на Марину. – Николь все эти дни ждала вас, плакала, нервничала! Но вы не предупредили даже меня, что занятия не будет!
– Я не смогла! Простите, так сложились обстоятельства! Я уезжаю, —тихо произнесла Марина, пытаясь проглотить застрявший в горле шершавый комок.
– Я думаю, что вам не нужно видеться сейчас с Николь! Она любит вас, привязана всей душой. И такой удар – вы уезжаете! —на щеках Вероники Павловны зардели яркие пятна румянца, она старательно избегала смотреть Марине в глаза.
«Не иначе как Роберт вмешался, наложил вето на встречу с Николь, – озарило внезапно. – Мерзавец! И ребенка не пожалел!»
– Вероника Павловна, пожалуйста, разрешите мне попрощаться с Николь! Я подозреваю, что здесь не обошлось без вмешательства моего мужа. Ведь это он попросил вас сделать так, чтобы я не смогла увидеть девочку? – голос предательски дрогнул.
Заведующая не стала отпираться.
– Поймите меня правильно. Не скрою, Роберт Андреевич твердо дал мне понять, что ваша встреча с Николь нежелательна. Но он самый щедрый и ответственный спонсор, без его помощи учреждению пришлось бы трудно. Поэтому я не могла пренебречь его просьбой.
– Значит, Роберт дал вам понять, что мы расстаемся, – горько усмехнулась Марина. – Ну что ж, может, это и к лучшему, что вы в курсе,—она резко вскинула голову. – Я хотела бы удочерить Николь или, если это невозможно, оформить опеку.
– Мариночка, прошу вас, не торопите события, – с мольбой прошептала Вероника Павловна. – Давайте подождем хотя бы с полгода! А там время покажет. Немного утихнут страсти. Возможно, вы с Робертом Андреевичем помиритесь, и все будет хорошо.
– Не будет! – жестко отрезала Марина.
– Поступим так. Сейчас вы поговорите с Николь. Под мою ответственность. Только прошу, говорите с девочкой максимально корректно! Об удочерении ни слова! Можете пообещать ребенку, что будете звонить ей через меня. Я вам это разрешу. Возможно, в дальнейшем вы с Николь будете видеться. Я надеюсь на это.
– Спасибо вам! – благодарно выдохнула Марина. Она с трудом сдерживала рыдания.
Вероника Павловна оглянулась и помахала Николь рукой.
– Подойди сюда! К тебе Марина Вадимовна пришла.
Девочка обрадованно вскрикнула и, раскинув тонкие ручонки, стремглав побежала к изгороди.
– Ты пришла, пришла! А я думала, ты меня бросила.
Вероника Павловна, кусая губы, повернулась и зашагала к воспитанникам. Марине показалось, что на глазах заведующей блеснули слезы.
***
– Николь, милая моя, извини, но занятий пока не будет. Я срочно уезжаю, возможно, надолго. Так получилось. Но я обязательно вернусь!
– Я люблю тебя, – прошептала Николь. – Ты ведь заберешь меня отсюда, правда?
– Все будет хорошо. Я буду тебе звонить. Через Веронику Павловну! – по лицу Марины бежали слезы.
– Я буду ждать, – губы Николь задрожали. На ресницах повисли слезинки.
Марина через прутья ограждения погладила девочку по щечке и прошептала:
– Я… Я обязательно стану твоей мамой! А сейчас беги, не будем заставлять беспокоиться Веронику Павловну,– на сердце легла тяжелая плита отчаяния.
Марина быстрым шагом устремилась к ожидающей ее машине.
Корсаков наверняка весь изнервничался! Как он убеждал, путь предстоит неблизкий, а они даже из города не выехали!
***
Марина пошевелила затекшими ногами. Третий час без остановок Корсаков гнал свой внедорожник по полупустой трассе. Вернее, полупустой была полоса, по которой они ехали из города, а вот по встречной поток автомобилей шел очень плотно. Чему удивляться, конец рабочего дня— люди возвращаются домой!
