Читать онлайн Илья Сизиков - На этажах

Все персонажи вымышлены, а история создана в развлекательных целях.

Приятного чтения!

Омск. 19.05.2014г. 23:07

Очередь из двухсот человек, пришедших посмотреть на космические объекты, выстроилась к большому белому телескопу, который был настроен молодым астрономом на Сатурн. Одет он был неряшливо, и, встретив его где-то в толпе, большинство решило бы, что он выбрал в жизни не ту дорожку. Вообще, были еще и другие телескопы, и в эту майскую ночь, помимо Сатурна, можно было посмотреть на Луну и Венеру. Но маленькой семилетней девочке хотелось только одного. Увидеть далекую и загадочную планету с кольцами.

Девочка держала папу за руку, и все беседы вела в основном с ним. Мама же стояла отстраненно и как будто сама по себе. Она явно была чем-то недовольна. И с каждой минутой недовольство все сильнее вырисовывалось на ее модельном лице.

– Папа, – позвала девочка.

– Что маленькая?

– Я ничего не вижу!

Отец, высокий и широкоплечий мужчина, посадил дочку себе на плечи и, не отпуская маленькие ручки, спросил:

– Так видно?

– Да, папа!

Очередь понемногу двигалась вперед. Молодой парень, астроном, что-то рассказывал вновь подходящим людям и активно при этом жестикулировал.

Девочка нагнулась к уху отца и тихо прошептала:

– Пап, а почему мама всегда такая злая?

Этот вопрос выбил из колеи сильного на вид мужчину и, более того, заставил его почувствовать подступающие к глазам горячие слезы. Говорить правду было никак нельзя. Сказать правду, означало растрогаться на глазах у сотен людей и выставить себя сумасшедшим. Настолько он был сентиментальным. Он соврал:

– У нее неприятности на работе.

– А когда они закончатся?

– Не знаю, – ответил отец и немного помедлив, добавил: – Скоро.

Девочка отстранилась от уха отца и снова смотрела на людей в очереди. Ей очень хотелось взглянуть на маму, сказать ей что-нибудь, но от нее весь день исходила прямо-таки сатанинская злость. Казалось, что не может так злиться живой человек. Но тем не менее в глазах дочери мама была исчадием ада.

Наконец очередь дошла до них. Астроном с редкой щетиной на лице и длинными лохмами волос поприветствовал мужчину с девочкой, и не обратил никакого внимания на молодую женщину, идущую поодаль от них. Отчего то он предпочел сделать вид, что в упор не видит ее.

– Прошу вас, – сказал астроном, показывая рукой на окуляр телескопа.

Мужчина улыбнулся и поднес дочку к телескопу.

– Скажешь, что увидишь, – сказал отец. – Хорошо?

– Хо-ро-шо!

Девочка закрыла левый глаз, а правым погрузилась в окуляр.

Когда зрение сфокусировалось, она отчетливо увидела бледно-желтую планету с фантастическими кольцами.

– Сатурн является шестой планетой в Солнечной системе, – сказал астроном. – Его средняя температура составляет -139°С.

Было видно, что молодой человек уже устал повторять одну и ту же информацию и мужчина беззвучно дал понять, что он может отдохнуть. Астроном благодарно улыбнулся и замолчал, уставившись себе под ноги.

– Ну, малышка, что ты видишь?

– Я вижу кольца, папа!

– Они такие, какими ты их представляла?

– Почти. Они блестят, папа. Кольца Сатурна блестят!

Девочке было трудно поверить, что эта планета действительно существует где-то в толще космической тьмы. Смотреть на нее в телескоп и видеть ее на картинке в книжке, как оказалось, две абсолютно разные вещи. В телескопе она была настоящей.

В какой-то момент ее глаз вдруг уловил яркую белую точку, сверкнувшую на поверхности Сатурна, чем-то похожую на блеск хирургической стали, и в следующий миг, как только она открыла рот, чтобы сказать об этом отцу, ее глаз пронзила яркая жгучая вспышка света. Она отпрянула от окуляра, готовясь заплакать. И в этот момент почувствовала ужасную боль, пронзившую сердце, в котором застряло что-то холодное. На тротуарной плитке начали формироваться свежие лужи алой крови, затекающие в стыки и смешивающиеся с пылью города. Кто-то кричал, но девочка не могла разобрать слов. Впоследствии эта боль заполнила каждую клетку ее тела и эхом раздавалась в душе. Орудие, причиняющее такие страдания, было, как это ни странно, не ножом, а кое-чем похуже.

Краем глаза, перед тем как покинуть этот мир, она, наконец, увидела свою мать. И то, что с ней происходило, было ужасным зрелищем.

НА ЛЕСТНИЧНОЙ ПЛОЩАДКЕ

1

Юная девушка открыла серые, как осеннее небо, глаза и не сразу поняла, что это был всего-навсего кошмар. Алый ужас, после которого осталось невыносимое чувство обиды и желание забиться в дальний темный угол и никого к себе не подпускать, наконец-то закончился. И теперь стало легче.

Ей потребовалось какое-то время, чтобы успокоиться и начать трезво мыслить. Когда это произошло, сквозь холодный сумрак девушка начала различать причудливые трещинки на сером бетоне, они смотрели на нее с высоты человеческого роста, будто живые. Глядя на них, у нее возникло неприятное ощущение, словно внутри, в области сердца, расползлась холодная чернеющая пустота, подобно нефтяному пятну в океане.

Надо же такому присниться, подумала она и, пошевелившись, вдруг обнаружила, что ее тело было завернуто в материал, тактильно напоминающий пластик. После сонного оцепенения она была слаба. Она не знала, когда последний раз ела, и поэтому решила еще немного полежать, прислушиваясь к ощущениям во всем теле.

Первое, что она для себя поняла, так это то, что вокруг царил нереальный холод. Как в ледяной пещере. Второе, что ее шею со стороны спины пересекает острая линия. И третье, ее тело лежит на ровной шероховатой поверхности. Это все, что смогли распознать органы чувств, кроме, разумеется, тусклого желтого света, который делал видимыми различные линии и точки на бетоне. Проведя воображаемую линию, соединяющую точки, девушка удивилась тому, что у нее получилось. Если бы все точки были звездами на ночном небе, это было бы не что иное, как созвездие Козерога. Подумав об этом еще немного, девушка решила, что пора вставать.

Собрав все силы воедино, она рывком повернулась на левый бок и тут же вскрикнула. То, что открылось ее глазам, повергло ее в шок. В сантиметрах десяти от ее лица, где должны были проходить перила, не было ничего, кроме темной пропасти, в которую она могла свалиться, если бы немного не рассчитала сил. От всплеска эмоций у нее на глазах выступили слезы. Такие же холодные, как воздух вокруг.

Всю свою сознательную жизнь она испытывала значительные трудности в определении расстояния визуально, а потому, как бы ни силилась понять, как далеко от нее расположена лестница, ведущая наверх, она так и не смогла озвучить правдоподобную цифру. Просто она была далеко. Во всяком случае, дальше, чем это предусмотрено инженерными проектами.

Бетонный пол находился на уровне глаз. Немного приподнявшись, чтобы лучше рассмотреть окружающую обстановку, волосы натянулись и потянули голову назад.

– Ай!

Девушка ударилась затылком и вернулась в исходное положение. Оказавшись снова на спине, она предприняла попытку выбраться из пластикового плена. Несмотря на ожидания, что это станет серьезным испытанием, через минуту она уже была почти полностью свободна. Как бы забавно это ни звучало, но она оставалась прикованной своими собственными волосами.

Чтобы покончить с этим, она перевернулась на живот. Ее русые волосы последовали за ней, закрыв правую часть лица. Изо рта вырвалось облачко пара. Кончики волос оказались примерзшими к ступеням в хаотичном порядке. Не желая больше ждать, она взяла их у корней и оторвала от холодного цемента. В воздухе раздался звук рвущегося кератина, от которого по коже пробежали мурашки. Наконец-то свободна.

Она медленно села и окинула безразличным взглядом серые стены, все еще до конца не осознавая, где находится. Схожее состояние бывает сразу после наркоза, когда тебе плевать, где ты находишься и что от тебя требуют врачи. Хочется только снова уснуть и проспать еще пару тройку часов.

Из одежды на ней была только белая больничная рубашка. Перед глазами, то растягиваясь, то уменьшаясь, кружились нарисованные на противоположной стене чем-то красным цифры:

3/21

Надпись была выполнена на манер номера этажа, но что-то ей подсказывало, что она таковой не являлась.

Девушка сидела в позе эмбриона на полу лестничной площадки здания, которое всеми силами пыталось казаться типичным панельным домом, но у него это плохо получалось.

Двери в квартиры отсутствовали.

Если повернуться налево, то сразу после лестниц в полумраке можно было увидеть открытые двери в шахту лифта, свет до которой практически не доставал. Из тоннеля доносился еле слышный сквозняк с резким запахом отходов и разложения.

Солнечного света, как и окон не было.

По всей видимости, на улице сейчас стояла глубокая осенняя ночь. Наверное, было начало ноября. Слабый свет шел от квадратной лампочки, вкрученной в патрон на стене. Его едва хватало, чтобы увидеть очертания стен в дальних углах довольно просторной каменной коробки.

Чуть не падая, девушка поднялась на ноги и вытянула руки в стороны, пытаясь сохранить равновесие. Лицо исказила острая боль в висках, и она машинально провела левой рукой по оставшейся отметине от ступени лестницы на шее.

Девушка развернулась на сто восемьдесят градусов и теперь стояла лицом к началу лестницы, которая вела вниз. Уже после четвертой ступени начиналась кромешная тьма, похожая на сон мертвеца. Такая же смиренная и холодная. Девушке стало не по себе от этого сравнения и главным образом от осознания того, что какое-то количество времени она провела так близко к этому мраку. От мысли, что эта плавающая чернота могла касаться ее своими холодными пальцами в промежутке времени, когда она была без сознания, ее колени начали дрожать. Но как она здесь оказалась? Кто ее сюда притащил и завернул в этот прозрачный пластиковый брезент?

Она попятилась от лестницы, пока не уткнулась спиной в стену. От неожиданности она вздрогнула и снова сделала шаг вперед. Ее взгляд скользнул по маленьким ступням, и она заметила на большом пальце правой ноги бирку. Удивительно, что она не заметила ее раньше. Оторвав ее, она прочитала: «Диана. Участник №2». К горлу подкатил ком.

– Эй, – тихо позвала она. – Здесь есть кто-нибудь?

Слова, произнесенные волшебно нежным голосом, остались без ответа. Не было ни единого звука.

В сознании Дианы всплыли далекие воспоминания из детства. Будучи маленькой девочкой, она гуляла в уютном парке вместе с родителями. Мама заботливо убирала сахарную вату с ее щеки и в эти редкие моменты радостно улыбалась, вдыхая аромат ее детской кожи. Повсюду пели птицы, а тяжелое весеннее небо, похожее на море Уэдделла висело так низко над землей, что, казалось, оно может упасть и раздавить все на свете. Воспоминание было таким четким и ясным, как тот кошмар, который приснился ей незадолго до пробуждения. Это воспоминание вселило ей тень надежды, что все происходящее с ней – это какая-то ошибка.

Диана сделала несколько шагов к лестнице, на которой ранее покоились ее голова и волосы.

– Сейчас мне надо спуститься на первый этаж и выйти из подъезда, – проговорила она вслух свой незамысловатый план. – А дальше будет видно.

Весь сумрак в этот момент будто бы покачнулся, а потом снова замер. И Диана сделала шаг навстречу холодной осенней тьме, окрыленная надеждой, даже не задав себе вопросы, которые сами вертелись на языке.