Святослав поняв, что он в упор смотрит на меня моё тело – быстро отвернул взор.
– Постойте, – Света громко крикнул и перешёл на шёпот. – Дико хочу курить. Пождите, я покурю возле этого подъезда, тут деревья высокие – меня не будет видно.
Он достал сигарету, отошёл подальше от дороги и закурил. Не успел он сделать и одну затяжку, как из окна выскочила седая, в морщинах старушка в зелёном платье.
– Ну-ка брысь отсюда! – закричала она с балкона второго этажа. – Бессовестные. Сидят тут, курят!? Ни стыда, ни совести нет!
Я видела, как мальчики с трудом сдерживали смех, в принципе, как и я. Света же стоял спокойно, на его лице не было ни намёка на улыбку. Он, с серьёзным лицом глядя в глаза старушке, сделал ещё одну затяжку.
– Я кому сказала? – продолжила визжать она. – Вы меня слышите? Пошли отсюда! Вон! Брысь, я сказала! Курящие бездельники, я к вам обращаюсь.
Максим отломила ветку с ближайшего дерева, и принялся грызть, как собака кость.
– Вы с нами что ли? – сделал удивлённое лицо Света, не отрывая взора от бабушки.
– Наглецы, вот наглецы! – покачала она головой. – А кому ещё я все это говорю, если не вам?
– Лично я думал, впрочем, наверное, так же как и все, что вы кричите на кошку, которая курит, – серьёзно, сказал друг, но в его голосе были слышны весёлые нотки.
Мы наблюдавшие за разговором двоих, уже не смогли сдерживать смех. Я держалась за живот, громко хохотала, Максим улыбалась во весь рот.
– Какая ещё кошка? – совсем разозлилась бабушка.
– Как какая? Маленькая, пушистая с четырьмя лапами и длинным хвостом. Вы же сами кричали: Брысь от сюда! Так кричат только на кошек.
– Это я вам говорю, молодые люди. У меня под балконом дымом воняет и в квартире тоже.
– Под балконом? – удивилась я. – Так вы не ходите под балконом. Что вам там делать-то?
– А что бы в квартире не воняло, мой вам совет – окно закройте! – вмешалась Максим.
– Погодите у меня, негодяи! Я вас сейчас водой окачу холодной!
Мы уже не могли сдерживать смех и смеялись во весь голос, что нас слышал весь двор.
– Вот это бабулька…
– А если она нас действительно водой обольёт? – затревожилась Максим, насупившись.
– На улице жара, холодная вода нас немного освежит.
– Максим, ты чего такая унылая? – полюбопытствовала я у подруги.
– Мне жалко старушку и к тому же курить в общественных местах запрещено.
– Это улица, а не общественное место.
– Сестра, ты против веселья и позитива? Серьёзно!?
– Нет.
– Она же старенькая, её надо уважать, а не злить.
– Иди и уважай в другом месте, только не с нами, – пробубнил Света.
– Не ссорьтесь! – остановила я близнецов. – Она идёт.
Старушка вышла в зелёном платье в маленький тусклый цветочек и пятилитровым ведром. Она размахнулась, и ледяная вода обрушилась на нас.
Я почувствовала, как холодная вода льётся по моим волосам, голове, как она заливается под моё платье и делает его снова мокром. От холодной воды у меня побежали большие мурашки по коже, и стало жутко холодно на пару секунд.
– Ну. Во-от. Только платье высохло…
– Спасибо, что освежили, а то нам было очень жарко, а теперь стало так хорошо, – вытирая воду с лица, произнёс друг.
– Тьфу! – плюнула бабка в нашу сторону. – Что бы я вас здесь больше не видела!
Мы снова залились смехом, а старушка развернулась и скрепя ведром, пошла домой.
– Придём сюда ещё, мне понравилось, – смеясь, произнёс Света и направился в сторону дома, прихватив сестру.
