— Я понимаю, — собственные слова вязнут в густом тумане.
Лазарев меня огорошил. Я больше не в состоянии говорить или думать. Руки привычно тянутся к животу, но ритуал не помогает.
Олег пришел ко мне на помощь, когда я нуждалась в нем.
А я….
Меня не было.
— Чувствую себя, как в басне. У Олега свои планы, у тебя в принципе не понятно, что в голове происходит. И я во всем этом бабка-гадалка. Пытаюсь понять, кто какую игру ведет. Я устал, — обреченно вздыхает Лазарев и стряхивает с волос остатки влаги. — Я дождусь Олега и будь что будет.
14. Глава 14
— Привет, — налетаю на Шершнева, стоит ему переступить порог.
Тянусь на мысочках и клюю Олега в покрытую двухдневной щетиной щеку. Пользуясь случаем, вдыхаю глубже полюбившийся аромат. Женная сосна оседает в носовых пазухах, ласкает носоглотку и, как лучший на свете ингалятор, мгновенно расправляет легкие.
— Ну привет, — удивленно протягивает он.
Шершнев подозрительно оглядывается. Характерный прищур дополняет едва заметное дрожание кончика носа. Кажется еще чуть-чуть — и он почувствует Женин запах.
Невинно разглаживаю капли по синему нежному кашемиру на его груди. Глаза Шершнева округляются. Он кашляет, поперхнувшись от неожиданности.
Одежду и ботинки Лазарева я предусмотрительно убрала в комнату, но все равно чувствую напряжение.
Если Олег раскусит его присутствие раньше, чем мы запланировали — все сорвется.
— Как прошел твой день? — щебечу, пытаясь отвлечь Шершнева, и помогаю ему снять пальто.
Олег поддается, не сводя с меня внимательного взгляда. Чувствую себя, как на допросе. Дознаватель только смотрит, а у меня уже подкашиваются колени. И любое движение раскроет мою ложь.
— Лен, что происходит? — трясет головой он, завидев накрытый на столе ужин.
— Ничего особенного, — отвечаю уклончиво.
Шершнев хватает меня за плечи и грубо разворачивает к себе. Мой взгляд мечется из стороны в сторону, только чтобы не пересечься с его.
— Лена, — рычит Шершнев мне в лицо, обдавая мятным дыханием.
Сердце падает в пятки, а дыхание спирает от осознания безвыходности ситуации. Я хотела хоть как-то расслабить и подготовить Олега, но похоже мой план провалился.
Чем дальше я тяну, тем сильнее он злится. А это точно не приведет ни к чему хорошему.
— Давай ты сначала присядешь, успокоишься, а потом я все расскажу, — вжимаю голову в плечи и трусливо пищу, будто испуганный мышонок, пойманный голодным котом.
— Понятно, — зло усмехается Шершнев.
Его хватка исчезает. Олег отстраняется со вздохом, который болью отражается под ребрами. Переминаюсь с ноги на ногу, пока Шершнев переобувается, моет руки. Затем он откидывает пиджак и, расслабив галстук, выуживает откуда-то из шкафа стакан со знакомой уже бутылкой.
Янтарная жидкость извивается змейкой и оседает на дне бокала. Такая же опасная и смертоносная. Не могу оторвать взгляд и наблюдаю, как Шершнев тянет запотевший стакан к губам.
Кадры из прошлого Олега проносятся перед глазами. Рассказ Жени настолько меня впечатлил, что я не могу промолчать. Страх липким потом выступает на ладонях. Сжимаю пальцы и судорожно сглатываю.
Не выдержав, подаю голос:
— А ужин?
Олег останавливается и задумчиво смотрит на стол. Моих кулинарных способностей не хватило, чтобы его накрыть. Помогал мне и Лазарев, и пришедшая ко времени медсестра.
По большому счету, это они приготовили ужин. Я больше мешалась.
Но ведь Олег этого не знает.
