В скором времени появился Монах. Теперь я мог достаточно хорошо рассмотреть его. Это был пожилой человек, на вид лет шестидесяти, может, больше. Невысокого роста, широкоплечий, его телосложение показалось достаточно крепким. Густая седая борода на лице, крупный нос и холодные темные глаза, опоясанные множеством морщин. На голове светло-коричневая бейсболка. Голубая клетчатая рубашка, частично скрытая темно-зеленым рыбацким жилетом с множеством карманов, синие джинсы и серые кроссовки на ногах. В отличие от всех остальных в его группе, он выглядел совершенно не по-военному, а походил на туриста, если не считать висящую за спиной винтовку с оптическим прицелом. Больше всего меня удивили два крупных окорока какого-то животного, которые Монах держал в руке с помощью продетой сквозь них и скрученной в кольцо толстой проволоки. Подойдя к месту, где я подготавливал дрова, он небрежно швырнул свежее мясо рядом с ними, а затем развернулся и пошел к машине.
– Да ты ж кормилец наш ненаглядный! – саркастически выдал Грешник и, улыбаясь, подмигнул мне, что тоже невольно вызвало улыбку. – Что б мы без тебя делали?!
Старик ничего не ответил, а лишь достал из машины какую-то тряпицу, вытер руки и, вернувшись к куче наломанных мною веток, принялся разводить костер.
Прошло еще около часа, прежде чем вернулся Кипиш. Причем за некоторое время до его появления у костра Грешник и Монах схватились за оружие и настороженно вглядывались в темноту, видимо, что-то услышали и теперь пытались разглядеть источник звука. Затаив дыхание, я тоже прислушался и, действительно, стал отчетливо разбирать недалекие звуки шагов по опавшей листве, а еще через некоторое время послышался гулкий периодичный стук.
– Свои… – спокойно произнес Грешник, направляя свой пулемет стволом в землю.
Солдафон выглядел достаточно уставшим, видимо, проделал немалый путь, прежде чем вернулся. Подойдя к костру, он бросил в него небольшую палку, которой, скорее всего, и стучал по стволу дерева, возвещая о том, что вернулся именно он, а не незваный гость.
Усевшись рядом со мной в позе лотоса, он отложил в сторону свою винтовку и, сняв каску, достал из кармана платок, а затем начал вытирать обильно покрытые потом лоб и лицо.
– Ты прав был, Грех! – начал он тяжело и часто дыша. – Спецы это, мля, были!.. Трое!.. Я когда вернулся, они уже на свороте на полевку были… Дальше не пошли, но шарили что-то долго там…
– Ты уверен, что они не поперли сюда?!
– Не… – продолжил Кипиш. – Они потом дальше двинули в сторону Черно.
– Так, может, они тебя спалили и, дабы не спугнуть, наедалово такое устроили?! А дождавшись, как ты отвалишь, за тобой двинули!
– Да проверил я! Сначала за ними двигал, а потом обходом назад!.. – Он достал сигарету и подкурил. – Сам же знаешь, что они если палят, то сразу в атаку прут и не базарят!
– В том-то и дело, Кип… – Грешник присел рядом у костра. – Что как-то они по-новому себя вести стали… В эти районы вообще раньше не совались, а тут еще и нас спалили, и поперлись следом…. Странно это как-то, не находишь?!
– А что за спецы-то? Кто такие? – не выдержав, встрял я в разговор.
Все посмотрели на меня, а потом солдафон повернулся к Грешнику и спросил:
– Ты ему не рассказывал, что ль, ниче?
– Нет! – помотал головой тот. – Он и не спрашивал…
– Мдя… – задумчиво изрек Кипиш, потерев подбородок ладонью. – Давайте пожрем что ли?! И все расскажем!.. Да и бухнуть бы не мешало!.. Как-никак день рождения сегодня у чувака!
