Без революций. Работаем над собой, оставаясь в гармонии - страница 16

Каждый раз, когда я провожу семинар, я всегда спрашиваю людей, чему, как они думают, они здесь могут научиться. По одному взгляду я могу определить тех, в ком нет потенциала к обучению, и не потому, что они не обладают способностями, а потому, что они не видят никого, у кого можно было бы научиться. Они однажды потеряли восприимчивость, благодаря которой впитывали опыт, они застряли в другом месте и в другом времени, решив больше не учиться. Теперь они не могут позволить своему воображению выйти за рамки их образа мышления, в мир, где происходят вещи, им не понятные, и существуют иные возможности. Кто и чему может нас научить, зависит от того, воспринимаем ли мы то, чему нам нужно научиться, и тех, у кого мы можем научиться.

С другой стороны, встречаются ученики, которые заучивают информацию, но не могут применить ее, чтобы изменить свою реальность. Это называется выборочным неведением, и я знаком со многими, которым проще сказать: «Это не работает», – или: «У меня нет времени», – нежели заняться переменами в своей жизни. Всегда найдется причина, чтобы не делать то, что вы делать не хотите, но знания бесполезны, если вы их не применяете. Перемена в сознании влечет за собой рост ответственности, соизмеримый с масштабом настоящих перемен. Люди, которые ждут, пока кто-то другой создаст реальность, которую они желают, на самом деле вовсе не ищут покоя, они стремятся к безопасности, но, поступая подобным образом, подвергают себя еще большей угрозе. Если бы вы сознательно приняли тот факт, что жизнь основана на быстротечности, вся полнота свободы чудесным образом раскрылась бы перед вами. Конечно же, эта свобода была всегда. Но вы не были готовы ее узреть. Отсутствие привязанности к идеям, преданности определенному образу мышления и одержимости убеждениями – это невероятная свобода, которая преображает взгляд на перспективу обучения как для нас самих, так и для наших детей, которых мы должны учить все делать лучше, нежели делали мы сами. В этой среде нет понятий «правильно» или «неправильно», только идеи, которые приносят удовлетворенность, и идеи, которые удовлетворенности не дают. Для многих это может прозвучать бессмысленно и неопределенно, но в сумме все неопределенно. Умы, которые ищут абсолютные понятия, могут найти много черно-белой правды, но они всегда подвергаются опасности попасть в ловушку иллюзии, и если такие люди от нее не отказываются, то они будут искать свободу, страстно ее желая и одновременно не принимая. С другой стороны, неопределившийся, неустойчивый разум, который все переживает и испытывает, но не может устояться, этот разум исчезает до того, как попадает под влияние истины, и существует не дольше, чем длится путь к сознанию.

Глобализация создает своего рода парадокс. Глобальные технологии способствуют установлению контакта между людьми, в то время как общемировая философия разделяет целые культуры, которые оказываются под давлением тех же технологий. Интеллектуальная собственность стала наркотиком для мировой экономики, и нет ничего более ценного, чем мыслительные плоты, которые определяют основу нашей экономики, политики и социальной системы. Когда-то люди воевали за земли и трофеи, сейчас же основная цель – идеологическое господство, так как оно гарантирует экономическую победу и избавляет от нежелательных последствий жестокого политического противоборства. Пропаганда войны превратилась в пропаганду идей, в создание нужных привычек и убеждений, но при этом она не стала менее порабощающей и, пожалуй, менее жестокой тоже. Мир ведет философскую борьбу с целью определения, чьи мыслительные плоты будут племенной нормой, и вы – всего лишь один из солдат на этой войне. То, что вы думаете, что говорите и что делаете, никогда не имело такую важность, как сейчас.