В порту пришлось сунуть увесистый мешок монет, чтобы пропустили не грузовую повозку. Заезжая в город, Ричард с облегчением наблюдал за огромной очередью, которая тянулась от главных ворот по всему тракту: все спешили на праздник. Расплатившись с извозчиком, Ричард спустился на бугристую каменную мостовую, разминая затёкшие конечности и оглядываясь.
Меллавирон встретил молодого человека запахом отходов и криками продавцов всякой всячины, которые подсуетились и раскрыли свои разноцветные шатры, ожидая наплыв покупателей. Прислонив платок к носу и вдыхая запах парфюма, перебивающего вонь, Ричард улыбнулся, вспоминая своего хорошего друга, который тут же начал бы чихать. В отличии от него, молодой человек любил большие города, а Меллавирон особенно. Карманные часы подсказали, что до начала бала ещё достаточно времени. Не отнимая платка от носа, Ричард направился по извилистой дорожке.
Улицы пестрили вывесками, всюду выступали музыканты с радостными песнями, попрошаек и оборванцев почти не было, но казалось, что даже встретив их, Ричард пожертвовал бы пару монет – настолько дворянин был рад встрече с городом.
Он неспеша прогуливался по улочкам, заглядывая в лавки, ловя на себе взгляды дам, поднимающих вверх зонтики, заслоняясь от выглянувшего солнца. У лавки кожевника он задержался подольше, выбирая своей жене безделушку. Она любила изделия из кожи.
– Ричард? Ричард Червен? – послышался восторженный голос со стороны.
Он увидел молодого человека в сюртуке с жилеткой, стоящего по правую руку. Тот был дороден, на голову выше молодого человека, с волосами, казавшимися при свете солнца такого цвета, который находился где-то посреди золотистого и серебряного. У него были тонкие брови и приветливые дружелюбные глаза. При виде говорившего, настроение Ричарда заметно улучшилось настолько, что он позволил даже себе улыбнуться.
– Ройстон А'Лезко! Не иначе как боги свели нас в столь прекрасном месте!
Они пожали руки, Ричард даже позабыл об идее подарка. Разговорившись, они направились дальше по улице.
– Ты, верно, прибыл на бал?
– В том числе, – ответил Ройстон, – но бал только вечером. Сейчас у отца дела в городе и он, конечно же, взял меня с собой. Всё хочет привить мне страсть к своему делу, чтобы позже я продолжил заниматься тем же. Но то пустое.
– Твой же отец работает во дворе короля?
– Да, в казначействе, будь оно не ладно.
– Я рад, что что-то вокруг не меняется, – по-доброму усмехнулся Ричард. – "Не рухнет мир, покуда Рой не примет чин" – это двустишие я помню ещё с нашего хождения в пажах.
– А ты, верно, и сам не стал купцом, как завещал твой батюшка?
– Не стал, раз не видишь при мне сундучка с бумагами и свёрнутых ковров. Я ныне увлёкся наукой.
– Было бы не дурно послушать.
– Тогда я предлагаю перенести нашу беседу с улицы в более уютное место. Я знаю неподалёку одно достойное заведение…
– Исключено, – более серьёзно ответил Рой, – мой отец освободится часа через два.
– Тот ли это Рой, который за два часа успевал выпить реку пива, посетить каждый бордель на улице, а потом фехтовать так, словно ни капли в рот в жизни не брал? – поддразнивая, спросил Ричард.
– Ты не понимаешь, – понизил голос тот, оглядываясь и подтягиваясь к собеседнику. – Я ныне должен быть серьёзней.
Он осмотрел улицу, словно ища знакомых, которые могли бы услышать слова друга. Успокоившись, что секрет о прошлом останется сохраним, он вновь посмотрел в глаза собеседнику, поймав на себе его выразительный взгляд. Какое-то время он колебался, после чего опустил голову.
