– Да, но я могу сама…
У Тори кончилось терпение, и она обернулась к Риз. Ее глаза метали молнии.
– Послушайте, шериф, оставьте всю эту мужественность для плохих парней! Я знаю, что вы можете сделать это самостоятельно. Суть в том, что я хочу, чтобы вы легли, поэтому я собираюсь принести лед сама.
Риз недоуменно смотрела на нее.
– Я… я и не пытаюсь притворяться мужественной. Я просто привыкла все делать самостоятельно.
– В этом никто не сомневается. – Тори улыбнулась, и черты ее лица смягчились. – Но сейчас от вас этого не требуется. Пожалуйста, идите в постель.
В тот момент, когда Тори вошла в спальню, Риз, стоя в одной футболке, пыталась повесить в шкаф униформу. Это получалось у нее очень неуклюже. Ее правая рука заметно разбухла и плохо слушалась. Тори не могла оторвать глаз от красивых мускулистых ног. Взяв себя в руки, она подошла к Риз и, забрав у нее вешалку, мягко напомнила ей:
– Идите в постель.
В шкафу шерифа царил идеальный порядок. Внимание Тори привлекли кимоно и хакама. Загадочный шериф – явно не просто спортсменка, – задумалась Тори.
Повернувшись, она обнаружила, что Риз лежит под одеялом и с интересом наблюдает за ней. Тори одарила ее ответным взглядом, удивляясь тому, как это женщина может так ясно выражаться, не произнося ни единого слова.
– Что? – мягко спросила она.
– Вы с таким интересом изучали мой шкаф. Вы всегда так наблюдательны?
– Это профессиональная привычка, – засмеялась Тори. – У врача и детектива много общего, нужно уметь не упускать детали. А вы? Всегда такая аккуратная и правильная?
Риз улыбнулась.
– Да уж, пятнадцать лет в морской пехоте научат не только этому. Хотя, может, это наследственное. Мой отец тоже военный.
– А мама, должно быть, менеджер систем организации? – Пошутила Тори.
Риз вдруг затихла.
– Нет, моя мать художница. Боюсь, от нее я ничего не унаследовала. – Задумчиво произнесла шериф.
Тори почувствовала, как между ними снова образовалась дистанция. Очевидно, они затронули слишком личную тему.
– Вот, – сказала она, подойдя к кровати с пакетом льда. – Вытяните руку.
Риз подчинилась, и Тори обернула ее руку полотенцем, затем приложила пакет со льдом, и закрепила его сверху еще одним полотенцем.
– Постарайтесь не снимать повязку как можно дольше. Если ночью боль усилится или появится онемение, вызывайте меня. Вряд ли что-то подобное случится, но лучше не рисковать.
– Угу. Какой у вас номер телефона? – Вежливо поинтересовалась Риз. Ей не хотелось занимать время доктора. Во всей этой нелепой ситуации была виновата только она сама. Никому еще не удавалось застать ее вот так врасплох.
– Просто кричите. Я лягу на диване.
Риз рывком села на кровати.
– Вы здесь не останетесь.
– Послушайте меня внимательно, – стальным голосом проговорила Тори. – Моя машина осталась у клиники, а я уже очень устала, и становлюсь раздражительной. Я собираюсь лечь спать прямо сейчас. Не беспокойтесь, вы даже не заметите, что я здесь.
– Нет, дело не в этом! – Воскликнула Риз. – Вы и так уже сделали для меня слишком много!
Тори удивленно на нее посмотрела.
– И что это, по-вашему, значит – «слишком много»? Любая помощь это слишком много?
Не получив ответа, Тори слегка усмехнулась.
– Просто скажите мне, где взять простыни.
Риз показала на ящик под окном.
– Они там. Правда, это то, что удалось купить в военном магазине. Я недавно уволилась со службы, и на шопинг у меня не было времени.
