– В основном я жила вне базы. В свободное время я училась готовить. Полезное умение, особенно если ты всегда живешь один.
– Всегда? – Тори трудно было поверить в то, что у такой привлекательной женщины никого не было.
– Да, всегда. – Тихо ответила Риз, на ее лице появилось отчужденное выражение.
И снова Тори почувствовала, как внезапно вырастает дистанция между ними.
– Как ваша рука? – Спросила Тори, сменяя тему разговора на нейтральную.
– Уже лучше. Еще не очень хорошо слушается, но чувствительность вернулась.
– Вы сможете обращаться с оружием?
Риз удивленно посмотрела на нее.
– Думаю, да.
Тори покачала головой.
– Если нет, вам нельзя выходить на работу. Я серьезно, шериф…
Риз подняла руку.
– Пожалуйста, зовите меня Риз. Глупо звучит, когда меня называют шерифом на моей собственной кухне.
– А я Тори, – рассмеялась доктор. И снова став серьезной, она критично оглядела распухшую руку Риз. – А теперь, покажите мне, как вы владеете оружием.
Риз некоторое время смотрела на нее, потом поставила на стол чашку, и в следующую секунду резко отодвинулась от Тори. Выдернув пистолет из кобуры, она сделала вид, что прицелилась. Натянувшаяся на ней униформа, очертила прекрасные мускулы. Пистолет в ее руках не дрогнул.
У Тори захватило дыхание от скорости и грациозности ее движений.
– Хорошо, вы прошли проверку, – сказала она, ощущая сухость в горле и учащение пульса. Нельзя было не признать, как притягивает комбинация красоты и силы.
Риз выпрямилась и убрала пистолет. Улыбнувшись, она отдала Тори честь.
– Спасибо, мэм.
Она не понимала, почему Тори так на нее смотрела, но ей понравилось, как она засмеялась. Почему-то ее смех делал Риз счастливой.
Риз подвезла Тори к клинике, и отправилась в участок. Нельсон сидел за столом, составляя очередной объемный отчет. Увидев синяки и швы на лице своей помощницы, он даже привстал со стула:
– Господи, Конлон, что с тобой случилось?
Печально покачав головой, Риз положила шляпу на стол.
– Если я скажу правду, вы меня уволите.
– Ну что ж, попробуй рассказать. – Приказал он.
Когда Риз закончила свою историю, Нельсон с трудом сдерживался от смеха.
– Я же говорил тебе, что она может за себя постоять. Радуйся, что у нее только одна здоровая нога, иначе она могла бы нанести тебе куда более серьезные увечья. – Они посмотрели друг на друга, и он смутился. – О черт, я не это имел в виду. У человека трагедия, а я тут шутки травлю. – Он покачал головой.
– Что вы хотите сказать?
– Думаю, это не секрет. В этом городе почти ни у кого нет секретов. Она занималась греблей, ты знала?
– Я знаю, что она занимается греблей. – Ответила Риз, вспомнив фотографии в офисе Виктории Кинг.
– Занималась. Она входила в олимпийскую сборную Канады по академической гребле, и в 1988 году была их главной надеждой на золотую медаль. Ее основная соперница врезалась в ее лодку во время предварительного заплыва, прямо перед играми. Лодку Тори разрезало на две части, и нога очень сильно пострадала. С тех пор она больше не занимается профессиональной греблей.
Риз отвернулась, почувствовав неприятную тяжесть в груди.
– Это что, опять вчерашний? – Угрюмо спросила она, хватая кофейник.
Нельсон удивленно посмотрел на нее, спрашивая себя, сможет ли он когда-нибудь понять свою помощницу. Она закрывалась быстрее, чем кто-либо, но он уважал ее и перепады в ее настроении, поэтому просто вернулся к своей бесконечной бумажной работе.
