Прошло минут десять, не меньше. Чем дольше тянулось время, тем сильнее натягивались нервы. Дико ныло бедро и подбородок. Спина затекла, а рубашка в руках стала казаться тяжёлой. Когда опустел и третий стакан, мерзавец всё-таки вспомнил обо мне. Встал и ударил себя ремнём по бедру. Подошёл и кинул рядом его со мной на диван. Пряжка ударилась о мои пальцы, и я отдёрнула кисть. Расставив ноги на ширину плеч, Молотов стоял напротив, и я не знала, что он сделает в следующую секунду.
— Что делают с непослушными бестолковыми псинами? Дрессируют?
Не успела я опомниться, как он рывком стащил меня с дивана. Я слетела прямо к его ногам.
— Вставай! — рявкнул он и сгрёб меня за шкирку, как котёнка. — Взглядом указал на оставшуюся на ковре рубашку.
Я подняла.
— А теперь туда, — подтолкнул в сторону двери.
Я подчинялась приказам, не думая. И больше не возражала. Ударившаяся о пальцы пряжка, абсолютно чёрные глаза и пробирающий до костей жёсткий голос были последним предупреждением — откуда-то я это знала точно. Он зол и пьян, а это очень плохое сочетание, тем более для того, кто способен на всё.
В дверях ванной я перехватила взгляд Молотова.
— Либо ты будешь меня слушаться и через месяц я про тебя забуду, либо я удавлю тебя. Поняла? — вкрадчиво спросил он и заставил меня вжаться в стену. — Поняла?!
— Поняла, — ответила одними губами, задыхаясь от слёз.
— Молодец. — Он провёл кончиками пальцев по моей скуле, шее. Обрисовал ворот платья. — Что там положено хорошим собачкам?
Пошарив в кармане брюк, он достал конфетку. Развернул и поднёс к моим губам. Взглядом показал, чтобы я открыла рот. Я послушалась, и он положил конфетку мне на язык.
— А теперь иди в ванную и постирай всё, что испоганила. Не люблю грязные вещи. И когда мне перечат, тоже не люблю.
У него даже походка была хищная. Пока он шёл по коридору, я смотрела ему в спину. Ноги подкашивались, хотелось заскулить.
Молотов поднял пиджак и галстук. Вернулся ко мне и молча отдал. Потом снял брюки и положил поверх груды вещей в моих руках.
— Прошу, — показал на ванную. — Можешь ни в чём себе не отказывать.
— Ты ублюдок, — прошептала я.
Зря я это сказала. Чернота, которая была в его глазах до этого, разверзлась и стала абсолютной. Он вырвал у меня вещи и швырнул в ванную, втолкнул меня внутрь и захлопнул дверь. Всё, что я увидела перед тем, как он запер меня, — его искажённое злостью лицо и плотно сжатые губы. Почему-то подумалось, что если бы он не запер меня, то убил бы. Точно убил.
3. Глава 3
Макар
Голова болела дико. Так я не надирался, наверное, уже лет пять.
— Чёрт подери, — процедил, посмотрев на время.
На первую из трёх запланированных сегодня встреч я уже опоздал, до второй оставалось хрен да ни хрена. Несколько пропущенных от секретарши и три — от Ивана. Отлично! Тряхнул башкой и поморщился.
— Перекрои расписание, — с ходу скомандовал схватившей на первом гудке трубку секретарше. — Я буду через час. Перенеси встречу с Котовым и отправь Алексеевой какую-нибудь ерунду в качестве извинений.
— Какую ерунду? — затараторила секретарша. — Макар Игнатьевич, вы в порядке? Я пыталась вам дозвониться…
— Сама реши, какую! — рявкнул я.
От её трескотни разрывался мозг. Единственное, что было мне сейчас нужно, — холодный душ и бутылка воды.
Дверь ванной оказалась заперта.
— Да что за чертовщина?! — бросил в сердцах и в который раз выматерился.
