Во втором случае человек этого сделать не может чисто физически, потому что руль сломан, педали не работают, а лобовое стекло всё в трещина, и сквозь него ничего не видно. Его машину – его личность разрушили изнутри.
Домашнее насилие идёт куда глубже, чем крики и побои; преступник наносит своей жертве куда более серьёзный вред – ежедневно, ежечасно разрушает её личность. Женщина (уж простите, что сразу так гендерно распределяю; мужчины тоже бывают жертвами домашнего насилия, но подавляющее большинство жертв – это всё же женщины) находится в постоянном напряжении, ежесекундно боится сделать что-то не так; жизнь для неё в такого рода отношениях похожа на путешествие по минному полю. Каждый шаг может спровоцировать детонацию, каждое движение может закончиться взрывом. Наступает момент, когда личность становится настолько разрушенной, что не может самостоятельно принять даже самых простых решений. Выбор между выпить чай или выпить молоко, элементарный для любого другого, становится для неё невозможным. Она будет стоять в магазине перед витриной и мучительно размышлять над тем, купить яблоки красные или жёлтые. А потом, купив одни, остаток дня обмирать от ужаса, гадая, правильно ли она выбрала, и что скажет её мучитель…
Человек, низведённый до такого состояния, просто не способен увидеть выход. И уж тем более воспользоваться им.
Человеку, настолько разрушенному изнутри, стоит сочувствовать и помогать.
Не осуждать.
И уж тем более не упрекать её в том, что это она сама виновата, раз от него не ушла. Она и так уже давно во всём на свете виновата, её мучитель давно её в этом убедил, и она в это искренне верит. Верит, что она заслужила такое к себе обращение. Упрекая её, мы только вносим свою лепту в дальнейшее разрушение и без того разрушенной личности.
Когда-то тоже говорили: раз не бросает пить, значит, просто не хочет. И только много позже пришли к пониманию, что алкоголизм – это болезнь, что её надо лечить. Очень хочется верить, что аналогичный сдвиг в осознании произойдёт когда-то и в отношении жертв домашнего насилия.
Голливудские мифы о работе полиции
Работая в сфере уголовного правосудия, регулярно встречаешься с людьми, которые свято верят в киношно-сериальные голливудские мифы о работе полиции. Развенчаем их?
Если копа, работающего под прикрытием, спросить, коп ли он, то он обязан ответить правду.
Что ж, если он так сделает, то это будет чертовки короткая операция под прикрытием. И, вероятно, жизнь этого копа тоже не особо долго после подобного признания продлится.
Зато народ, веря в это дело, здорово сам себя успокаивает, задавая вопрос "А ты не коп?" и получая на него отрицательный ответ.
Получил отпечатки пальцев – и дело в шляпе.
На самом деле обрабатывать отпечатки пальцев – это намного сложнее, чем показывают по телевизору. Статистики нет, но наши местные копы говорят, что из всех собранных образцов для анализа годится лишь каждый четвёртый. И мало того, что большинство образцов непригодны, так ещё и имеют место случаи ошибочного совпадения. Да-да, несмотря на то, что «пальчики» у каждого уникальны, базы данных периодически выдают ошибочные совпадение. Про Канаду данных нет, но как-то читала в одной научной статье, что в Штатах в начале 2000х проводили исследования, и за тот год, что исследовательская команда анализировала, они насчитали почти две тысячи случаев ошибочной идентификации по пальчикам.
