– Пробовали, однако, – вмешался вынырнувший из леса Рузаев. – Но встречаются они довольно редко, и реакция у них поистине космическая, да и ловить их небезопасно.
– Куда ты дел районное начальство УВД? – вполголоса спросил Гаспарян.
– Они пожелали остаться одни, дальше обещали не ходить.
– А почему пауков ловить небезопасно? – поинтересовался Ивашура. – Из-за инфразвука?
Рузаев напомнил ему случай с фотоаппаратом Кострова.
– Ну, это не аргумент, – махнул рукой начальник отдела. – Иван, как это было?
Костров рассказал, не зная, как относиться к случившемуся: с иронией или серьезно.
– Когда я его бросил, – вспомнил он вдруг, – в лицо мне пахнуло горячим воздухом, как из… духовки.
– Любопытно. Что скажет по этому поводу металловед?
– Насчет горячего воздуха ничего, а вообще хорошо бы этот фотоаппарат отдать в нашу лабораторию, – проговорил Гаспарян, раздувая костер и умудряясь при этом оставаться чистым и франтоватым. – Нужен всесторонний анализ. Но все же считаю, что Иван не мог с такой силой метнуть аппарат, чтобы сплющить его в лепешку. Для этого нужен удар силой в пару сотен килограммов, если не больше.
– И я сомневаюсь, – пробормотал Костров. – Разве можно сплющить фотоаппарат о траву или кусты?
– Маловато, – вздохнул Ивашура. – Маловато мы еще узнали, больше сомнений, чем знаний.
– Знания – это сомнения, оставшиеся неопровергнутыми, – изрек Рузаев известный афоризм, но вопреки его надеждам никто не откликнулся на шутку.
Ивашура легко вскочил с места, спрятал записную книжку в карман.
– Что ж, займемся ужином, надо накормить гостей. Я, пожалуй, пойду им навстречу, а вы тут хозяйничайте.
Рузаев с Костровым быстро приготовили немудреный ужин: консервы, малосольные огурцы, привезенные Ивашурой, сгущенное молоко. Гаспарян вскипятил чай.
Солнце зашло за щетинистый гребень леса, поляну у дороги пересекли длинные тени от высоких сосен. С запада на небосклон набегала гряда не слишком симпатичных облаков, и Рузаев со знанием дела предсказал скорое изменение погоды.
– Если пойдут дожди, завязнем в грязи, – поморщился Гаспарян, посматривая на часы. – Где же они там?
– Кто, дожди?
– Не издевайся, я о гостях. Зря ты отпустил их одних, Михаил, еще случится что-нибудь…
Костров тоже посмотрел на часы, но по другой причине. Таи все еще не было, и он уже начал беспокоиться, не случилось ли с ней чего-нибудь по дороге к лагерю.
Рузаев встал, собираясь пойти на розыски ушедших, но в это время из леса донесся знакомый жуткий вопль, всколыхнувший торжествующую тишину вечера.
– Эт-то еще зачем?! – изменился в лице Гаспарян. – Засекли, в какой стороне?
Однако в их помощи никто не нуждался. Через несколько минут со стороны реки послышались голоса, и к палаткам вышли все четверо: слегка улыбающийся Ивашура, растерянный майор милиции и оживленно разговаривающие парни.
– Мы уже хотели бежать на помощь, – сказал Костров.
– Дьявольщина! – хрипло произнес майор, снимая фуражку и обнажая лысину. – Вы были правы, Игорь Васильевич. Поехали, ребята.
– А ужин? – спросил разочарованный Рузаев.
– Какой там ужин?! – махнул рукой майор. – Некогда ужинать. Да, братцы, задали вы нам задачку!
– Разве мы? – весело удивился Ивашура. – Скорее уж с вас все и началось, после аварии вертолета. Так, я надеюсь, вы примете меры?
– Как и договорились.
Майор еще раз махнул рукой, попрощался и полез в «уазик». Машина уехала, эксперты снова остались вчетвером.
