Билет на балет - страница 24

Полина наслаждалась атмосферой исключительного уединения, глазами смаковала ночную панораму Манхеттена и про себя повторяла крылатую гётевскую фразу: «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!».

Полина ещё долго оставалась неподвижной. Ночное спокойствие Нью-Йорка её заворожило и увлекло за собой. Никуда не хотелось идти, общаться и вести никому не нужные беседы. Здесь можно было оставаться и любоваться вечно. Даже не мечтать и загадывать желания, а умиротворённо радоваться тому, что ты просто дышишь. Быть собой.

Стас спокойно ожидал поодаль и размышлял о своей жизни. «Я попробовал. Решился, бросил всё и приехал сюда, в Америку. Удалось ли мне? Да, хрен знает. Сейчас это уже не имеет никакого значения, – думал о себе Станислав. – Красивый сегодня вечер получился, давно такого у меня не было. Что-то всё в работе и забываю про прогулки, которые в молодости так любил. А чего я вообще сам хочу? Полина вот знает, мечтает, а есть ли у меня какие-то желания, остались ли? Ай, всё это bullshit, разве можно о чём-то мечтать, когда тебе далеко за сорок?»

Пробирающий до костей северный нью-йоркский ветер не позволял слишком долго смиренно находиться в неподвижном состоянии. Становилось зябко и следовало уходить. Станиславу завтра на работу. Через пустынную променаду шли молча. Оставаясь при своих мыслях, они направились к Бруклинскому мосту.

– У меня такое ощущение, словно я в кино, – прервала молчание Полина. – Мы с тобой гуляем не по городу, а по какой-то огромной киностудии. И эти дома совсем даже не строения, а просто декорации. Только холодно как-то.

– Да, в этом что то есть, – вторил ей Стас:

– В этой части города практически на каждом углу снимался какой-нибудь культовый фильм. Посмотри туда, по левую руку, там, на другом берегу, на набережной, снималась последняя сцена войны банд фильма «Однажды в Америке». А напротив, справа, находится самая старая улица Манхэттена, Perpl. Её так назвали из-за ракушек, которые выбрасывало на берег, и издали они казались жемчужинами.

На Бруклинском мосту друзьям вновь повезло. По одной из главных достопримечательностей Нью-Йорка они шли вдвоём. Никаких встречных или попутных прохожих. Под пешеходным мостом сновали нескончаемые потоки машин, с обеих сторон раскрывалась панорама мегаполиса, а присутствовали на этом зрелище только они – Полина и Станислав. Холодный воздух веял в лицо, подняв плечи, оба ненароком сутулились и ускорили шаг.

– А ты знаешь, всё-таки музыка – самый жестокий бизнес, – дойдя до середины моста начал Стас отдалённо. – Всегда думал, что это оружие, биржа, наркотики, но нет – самый безжалостный бизнес в мире – это музыка.

Полина боялась посмотреть на него, спугнуть начало рассказа и, глядя вдаль, делала вид, что почти не слушает его.

– В Америку ведь я сбежал. Вероятно, тебя это удивит, но тогда, ещё в училище, я уже был женат.

Полина от удивления не удержалась, остановилась и посмотрела в глаза музыканта. Он говорил правду – искренне и откровенно.

– Как женат? – всё-таки не сдержала она изумления. – Ты никогда об этом не говорил! – И сразу перед её глазами встала подруга… – А как же Лиза? У вас ведь был такой бурный роман. Все думали, что вы поженитесь!

– Поэтому и не поженились, что я уже был в узаконенных отношениях. Только никогда не носил обручальное кольцо. Ошибки молодости, так сказать. Я приехал учиться из провинции, маленького городка, и там у меня жила жена. Да не только она, но и маленький сын. Ты думаешь, почему я так старался, работал на всевозможных работах, халтурил со всеми музыкантами, играл со всеми, кто только приглашал. Мне надо было семью содержать!