– Ты что, с ума сошел? Я в жизни не встречал ничего подобного, ни в одной из книг по зоологии. Новое слово в науке! Где мы будем его держать?
– Его держать?
– А как же! Не может же оно оставаться в ловушке. Нам придется соорудить клетку и выяснить, чем оно питается.
Лицо Турстона утратило обычную безмятежность.
– Послушай, Эд, старина, я бы не хотел проводить отпуск с таким страшилищем… А вдруг оно ядовитое? И потом, от него наверняка скверно пахнет… – Набрав воздуха, он продолжал: – К тому же это какая-то противоестественная ловушка. Она… нечеловеческая!
Дэйли ухмыльнулся:
– Держу пари, что такую же чепуху говорили про первый автомобиль Форда и про лампу накаливания Эдисона. Эта ловушка – просто еще один блистательный пример американского технического прогресса!
– Я сам сторонник прогресса! – вспыхнул Турстон. – Но только не такого! Неужели мы не можем просто…
Он посмотрел на своего друга и остановился. На лице Дэйли появилось такое выражение, которое могло быть у Кортеса, когда он с вершины горы увидел Тихий океан.
– Да, – задумчиво произнес Дэйли после продолжительной паузы. – Так и будет.
– Что?
– Позже скажу. Сначала давай смастерим клетку и снова запустим ловушку.
Глухо застонав, Турстон последовал за другом.
Ну что же ты медлишь, Сэмиш? Неужели ты не ощущаешь всей серьезности положения? Разве я не объяснил, как много от тебя зависит? Подумай о своем старом друге! Подумай о гладкокожей Фрегль, ради которой я и затеял эту кутерьму. Свяжись со мной хотя бы!
Земляне сразу же принялись использовать мою ловушку, которая, конечно, вовсе никакая не ловушка, а трансмиттер материи. Другой его конец я замаскировал на планетоиде и уже скормил в него трех зверьков, отловленных в саду. Земляне всякий раз неизменно вытаскивали их из ловушки, с какой целью – ума не приложу. Эти алчные люди хранят все, что угодно.
После того как третий зверек, попав в трансмиттер, не вернулся, я понял, что все готово.
Я приготовился к последнему, четвертому сеансу, самому главному, ради которого все это и затевалось.
Они стояли в маленьком чуланчике, примыкавшем к коттеджу. Турстон с отвращением разглядывал три клетки, сделанные из тяжелой противомоскитной сетки. Внутри каждой из клеток сидело по существу.
– Фу, – поморщился Турстон, – и воняют же они!
В ближайшей клетке содержалась их первая добыча – тварь с глазами на стебельках и с клешнями. По соседству разместилась птица с тремя парами покрытых чешуей крыльев. В третьей клетке находилось нечто напоминающее змею с головой на обоих концах.
В клетках стояли блюдечки с молоком, тарелки с кусочками мяса, нашинкованными овощами, травой – все это оставалось нетронутым.
– Они совсем ничего не едят, – пожаловался Дэйли.
– Совершенно очевидно, что они больны, – настаивал Турстон. – Возможно, они бациллоносители. Может, выкинем их, Эд?
Дэйли посмотрел ему в глаза:
– Скажи, Том, ты никогда не мечтал о славе?
– О чем?
– О славе. Чтобы твое имя повторяли через века?
– Я деловой человек, – с достоинством ответил Турстон. – Если бы я забивал себе голову такой чепухой, то давно бы обанкротился.
– Так никогда и не мечтал?
Турстон смущенно улыбнулся:
– Ну какой человек не мечтает о славе? Только что ты имеешь в виду?
– Эти существа, – назидательно произнес Дэйли, – уникальные! Мы подарим их музею.
– Ну и что? – заинтересовался Турстон.
– Выставка ранее неизвестных науке животных, открытых Дэйли – Турстоном!
