– Тань? – зовет Влад, когда я долго не отвечаю.
Так паршиво на душе, что не могу сосредоточиться ни на чем. Даже стоять трудно – как будто позвоночник вытащили. Перед глазами перекошенный от ярости рот Толи, его руки, сжимающие мою дочь, в ушах звучат его оскорбительные слова…
– Ладно. Идите к своей подруге. А завтра, как придешь на работу, сразу в мой кабинет.
Влад явно злится, но непонятно почему. Работа – это работа, личное – личное. К чему смешивать? За то, что заступился, я благодарна. Хотя бы сегодня проведу вечер с Алисой, а потом… Потом все что угодно может случиться. Этот Толя – совсем незнакомый мне человек.
– Хорошо. Спасибо.
Ставлю Алису на асфальт, но дочь тут же прячется за мной, вцепляется в руку и смотрит на Влада исподлобья.
– Хочу домой, мамочка, – шепчет она. – Хочу, чтобы все было как раньше. Почему папа так себя вел?
– Он расстроился, что мы ушли.
– А почему мы не можем вернуться?
Потому что доверие, уважение и любовь к Толе разрушены. Но как объяснить это дочери, чтобы не настроить ее против отца? Он, наверное, одумается, пожалеет…
– Я у тети Лены все объясню.
Попрощавшись с Тарановым, мы с Алисой идем к Лене домой. Своего у нас больше нет.
Дочь задерживается возле лавочки в сквере, катает по ней локомотив, пока я записываю подруге голосовое о том, что случилось. Прошу помочь отвлечь Алису – я поговорю с ней завтра. Утром она особенно активна, задает много вопросов и быстро переключается с темы на тему. В саду, надеюсь, уже забудет, что мы обсуждали. Постепенно привыкнем к новой жизни, сейчас главное – не опустить руки. Иногда кажется, что вот-вот накроет волна отчаяния. Едва держусь.
Лена встречает нас с улыбкой, но взгляд у нее жалостливый. Когда Алиса уходит мыть руки, подруга обнимает меня.
– Ну и мудак он. Конченый. Хоть бы дочь пожалел…
Я молчу, потому что есть вещи, которые не могу рассказать.
На кухне Лена ставит передо мной и Алисой тарелку с блинами, достает варенье.
– А из доставки что, мам? – вспоминает дочь, кладя игрушечный поезд на колени. Она по-прежнему с ним не расстается.
– Твои любимые фрукты и немного картошки фри.
– С наггетсами?
– С ними.
– Ура-ура! – Алиса подпрыгивает, и ее косички взлетают в такт.
Я улыбаюсь… и на сердце становится чуть легче. Вдали от «раздражителя» все кажется проще. Дома стены давили в последние несколько дней.
– Мам, ты тоже ешь, – кивает на тарелку дочь. – Вкусно же.
Я киваю, беру вилку, но не могу проглотить даже кусочек. Аппетита нет.
После ужина немного играю с Алисой. Когда она просит включить мультики, ставлю ей про ее любимых принцесс и возвращаюсь на кухню к Лене.
– Устала? – замечает она меня, отвлекаясь от работы на ноутбуке.
– Да. Еще как. Но есть и плюс: я прошла собеседование. Из минусов: голова гудит и перед глазами до сих пор стоит сцена, как Толя схватил Алису. Как она плакала и как вцепилась в меня, когда он, наконец, отпустил…
– Больной на всю голову. Что он вообще творит? Гад. А с виду ведь и не скажешь…
Сама не понимаю, чего Толя добивается. Эмоциями накрыло – это объяснимо, но ведет он себя так, будто я ему изменила первая, а не он мне.
– Знаешь, Тань, что раздражает больше всего? Что он давит на слабые места. Пытается насолить через дочь. Если бы Толя любил тебя и Алису… ну вот прям по-настоящему, он бы никогда так не поступил, – подливает масла в огонь Лена.
У меня нет настроения это обсуждать. Наоборот, хочется абстрагироваться. Наливаю себе чай и переключаюсь на мысли о Владе.
