Читать онлайн Ахмедхан Зирихгеран - Двое в тревожном городе

1

Закатное солнце светило прямо в окно. Слепило, заливало всё вокруг золотыми лучами. Дома, деревья, автомобили. Словно хотело успеть, прежде чем закатиться за гору, озолотить всё вокруг. Солнечные лучи сквозь оконное стекло грели меня, несмотря на холодный, кондиционированный воздух комнаты. Я прикоснулся к стеклу, оно было горячим. Двойной стеклопакет спасовал перед жарким, летним солнцем. Рабочий день подходил к концу, и мне надоела эта искусственная прохлада. Хотелось на улицу, в это душное марево, что заливало улицу за окном.

На столе загудел телефон, о котором я и забыл в рабочей суете. На экране жизнерадостно улыбалась Аська. Мне это фото очень нравилось, и я поставил его на её контакт. Я нажал зелёную кнопочку на экране.

– Ты живой? – послышался её недовольный голос. – Сколько можно тебе звонить!? Уже раз десять набрала.

– Кто бывает живым после рабочего дня, – усмехнулся я. – Разве только ты оживишь.

– Чтобы тебя оживить, надо ещё дозвониться.

– В шесть, как обычно, я свободен.

– Я у твоей машины, открой её, сяду, подожду тебя.

– Надо тебе дать вторые ключи от машины. – Я встал и подошел к окну.

Аська в джинсах, белой футболке и белых же кроссовках стояла, опёршись спиной о машину. Её длинные, вьющиеся волосы развевались на ветру. Я невольно залюбовался ею. Она тоже смотрела на меня, будто ждала, когда я выгляну в окно.

– Если ты дашь мне ключи, то я угоню твою бэху, – и Аська помахала мне рукой.

– Вот такие вы, бабы, сначала угнала меня, потом тачку, дальше что будет?

– Это стра-а-шная тайна, – послышался её смех в трубке.

– Садись, я сейчас, – сказал я, и открыл машину с пульта.

Я отключил телефон и засобирался. Шести ещё не было, но я сам себе начальник всё-таки и уйти чуть раньше для меня было не проблема. Попрощавшись со всеми, я быстро побежал по ступенькам вниз. Аська сидела в машине, уютно устроившись на переднем сиденье, и что-то печатала в телефоне. Дверь машины была открыта, и я, осторожно подойдя, поцеловал её в обнажённое плечико.

– Испугал, – дёрнулась Аська и тут же расплылась в улыбке, – я и не услышала, как ты подошёл.

– Ты утонула в телефоне, не услышала бы, даже если бы я топал и кричал, – улыбнулся я и нежно поцеловал её в губы.

– Телефон это наше всё, – подмигнула она мне.

– Ты чего сегодня так рано? – Я, обойдя машину, уселся за руль и завёл мотор. – Обычно раньше семи не выходишь.

– Да клиентов не было, – она повернулась ко мне, всё также полулёжа в кресле, – вот и звонила тебе, вдруг тебя нет на работе.

– Куда поедем? – я любовался её личиком в обрамлении облака волнистых волос. – Есть хочешь?

– Да мне без разницы, – пожала она плечами, – куда в этом городе можно поехать, а если ты об ужине, то мне всё равно, хоть шаурму покупай.

– Мой прикид не для шаурмы, – подмигнул я ей, – но мы это сейчас исправим.

– Да, да, оденься попроще, – Аська дёрнула меня за галстук, – вообще не люблю этот официоз.

– Что поделать, – вздохнул я и пересел назад, там у меня лежали брюки-капри и майка, висела вешалка, а на полу дожидались кроссовки.

– Я тебе майку чёткую купила, – Аська, просунув голову между передними сиденьями, внимательно смотрела на меня, – да вот на работе забыла.

– Не подглядывай, – я набросил на её голову только что снятую рубашку, – вперёд смотри.

– Что я там не видела, – она аккуратно повесила рубашку на спинку переднего сиденья, – тоже мне стесняшкин.

– Мы не женаты и даже не живём вместе, – напыщенно произнёс я и повесил ей на плечо галстук, – так что по нашим традициям вы, девушка, вообще должны выйти из авто, когда тут происходят интимные манипуляции.

– Почти не живём, – рассмеялась она, выхватив у меня из рук брюки.

– Или почти живём, – передразнил я её и, притянув к себе, поцеловал.

– Молчал бы про традиции, – оттолкнув меня, ехидно продолжила она, – ты даже в бога не веришь, а это самая модная сейчас традиция.

– У меня папа коммунист, не забывай, так что традиция традиции рознь, – я подал ей вешалку, – да и советские времена совсем недавно были.

– А у меня в семье всегда в бога верили, – Аська проворно накинула на вешалку брюки и рубашку, – но без фанатизма, конечно, традиционно.

– И что, мне теперь придётся с тобой к мулле идти до загса, – я, задрав ноги, принялся натягивать капри, – чтоб твои родичи спокойны были?

– Ну да, – Аська повесила вешалку на ручку у двери, – иначе моих предков съест родня.

– Все всех едят, это даже радует, – натянув капри, я качнулся вперёд и неожиданно поцеловал её в губы.

– Это у них вместо сериалов, – подперев подбородок кулачком, улыбнулась она, – развлекаются люди.

– Весёлая у людей жизнь, – я натянул майку, – не то, что у нас двоих.

– Мы нетрадиционные. – Аська звонко рассмеялась.

– Ну не скажи, вот свидания у нас вполне традиционные, – я, надев кроссовки, пересел вперёд, на водительское место, – поедем в одну ресторашку у моря, подальше от проблем и работы?

– Сегодня весь вечер наш, – Аська ласково посмотрела на меня, – у меня дома никого, мне не надо к восьми возвращаться. К восьми утра лишь надо быть на работе.

– Вечер, вечер, – обнял я её свободной от руля рукой, – ночь!

Вечер прошёл великолепно, после ресторана мы гуляли у моря, а потом нам что-то взбрело в голову, и мы отправились в кино. Мне всегда было хорошо и спокойно с Аськой, и поэтому я хотел, чтобы она всегда была рядом.

Уже была почти полночь, когда мы приехали ко мне. Можно было, конечно, и к Аське, но мало ли. Соседи увидят. То да сё. Да и зачем, когда есть наша старая квартира. Квартира эта в старинном трёхэтажном каменном доме с метровыми стенами и скрипучими деревянными лестницами.

Я тут вырос, в этом дворе, посередине которого росло огромное дерево, по веткам которого я нередко залезал к себе в комнату, прямо в окно. Потом, когда мы с папой занялись бизнесом, мы построили новый дом. Но квартиру продавать не стали. Сдавать тоже нужды не было, хоть и говорили об этом регулярно. Так и стояла, наполненная моим детством, всё с той же мебелью и вещами. Даже почти все мои детские игрушки были тут. А когда у меня появилась Аська, то мы стали встречаться тут.

Так как подъезды моего старого дома выходили во двор и на улицу, то мы незамеченные забегали в квартиру. Хотя я не прятался особо. Уже не маленький. Да и нравы у нас в семье никогда не были пуританскими. Папа и мама тоже познакомились в институте и очень любили и любят друг друга. Думаю, они тоже до свадьбы немало целовались и не только. И сейчас папа нередко целует маму, никого не стесняясь. Хотя у нас в городе до сих пор для большинства поцелуи и нежности прилюдно выглядят дико. А уж тогда, почти тридцать лет назад, представляю себе.

Как обычно припарковав машину у дома, мы скользнули в тёмный подъезд и, проскрипев ступеньками деревянной лестницы, впорхнули в квартиру. Ночь была душная, но в открытые окна задувал ветерок, и кондиционер я не включил. Шурша занавесками, на нас дул свежий морской бриз, ласково охлаждая разгорячённые тела. Под этот ветерок мы и заснули, убаюканные шумом прибоя и перестуком редких поездов.

Я проснулся посреди ночи от какого-то непонятного ощущении тревоги. Аська спала, положив голову мне на руку. Я попытался опять заснуть, но что-то было не так. Осторожно высвободив руку, я прошёл к окну. Ветерок дул так же и занавески колыхались. Я сразу же заметил под окнами каких-то непонятных людей. Приглядевшись, я понял, это полиция. Они не шумели, двигались осторожно.

Я прошел на кухню, – окна кухни выходили во двор. Выглянул, пригляделся и всё понял: спецуха. Я даже не испугался, в городе регулярно в квартирах и домах блокировали боевиков. Те, как правило, не сдавались, и квартиру разносили в хлам. И я даже понял, по чью душу сейчас они пришли.

В третьем подъезде жил Бага, мой одноклассник. Хороший, добрый парень. Успевший даже жениться. Мама постоянно ставила мне его в пример, вот, мол, какой парень, не то, что ты, раздолбай.

Но в один момент с ним что-то произошло. Он, что называется, ударился в религию, отрастил бороду, и стал молиться по пять раз в день. Я бы и не обратил на это внимания. Борода вообще в моде сейчас. Немало парней, даже нерелигиозных, ходят небритыми. Да и девочки любят небритых. Как-то случайно, когда я забегал на квартиру посмотреть показания счётчиков, попал на скандал. От Баги уходила жена. Вернее, её семья пришла забирать вещи. Он заставлял её одеть хиджаб, а она, модная и образованная девушка, отказалась наотрез. Надо сказать, что он руки на неё не поднял, хотя требовал своё как заведённый. Да и не шумел он. Шумели родители с обеих сторон. Жена ушла, забрав дочку. И от греха подальше уехала быстро в Москву.

После этого я редко видел Багу, он ходил вечно мрачный, с длинной неаккуратной бородой и без усов. Я даже не узнавал его порой. Пытался он агитировать и меня, но я его сходу оборвал. Он, зная мой характер, больше при встрече на эти темы не заговаривал. Слышал я, что родители ругались с ним, но он не слушал их, запирался у себя комнате, а после сделал из своей комнаты отдельный вход и врезал замок со стороны дома. Это мне рассказала мама, со слезами на глазах пересказывая дома свою встречу с его матерью.

И вот сейчас наш дом окружён, сейчас будут ходить по квартирам и эвакуировать, а Багину комнатку разнесут на фиг. Хорошо хоть машину поставил с другого конца дома. Надеюсь, не пострадает. Я уже пошёл в спальню, чтобы осторожно разбудить Аську и всё ей объяснить, как непонятный шорох остановил меня. На пол кухни, прямо мне под ноги, посыпалась пыль и люк в потолке на кухне, который вёл на чердак, открылся и оттуда упала верёвка. Я отступил в тёмный угол и стал наблюдать.

Сначала по верёвке опустилась худенькая девушка, а за ней мужчина, в котором я без труда узнал Багу. Всё-таки выросли в одном дворе.

– Салам, Бага, – произнёс я, не включая света, – ты теперь в гости как Карлсон, ходишь?

– Астаупирулла, – вскрикнула девушка и прижалась к Баге.

– Салам, Артур, – после секундного замешательства ответил Бага, – Всевышний свидетель, я не воровать лез в твою квартиру. Думал, нет никого, вы же не живёте давно тут.

– Да вижу я, от кого ты бежишь, – усмехнулся я, пожав ему руку, – и сколько бегать будешь?

– Я не бегу, – голос задрожал, – но сдаться тоже не могу. Тебе это не понять, в тебе нет веры, нет страха перед Всевышним.

– А что же ты делаешь тут, на моей кухне? Иди, отстреливайся, наверняка есть чем.

– Я не буду, – голос его стал грустным, – мои братья по вере будут. За ними пришли, не за мной, наверное. Я её только хотел спрятать тут.

– И как они её отпустили? – голос мой был насмешлив.

– Отпустили, не думай, что там все звери, я её и через дверь выпустил бы, но не хочу, чтобы таскали её по допросам.

– Беги и ты! – воскликнул я. – Они все у вашего подъезда, может, прошмыгнёшь, или здесь пережди.

– Пошли, Бага, – повисла на нём худенькая девушка, но Бага отстранил её.

– Они, может, и не увидят, а Он всё видит, – показал Бага пальцем в потолок, – пусть она уходит, а я останусь там, где мои братья.

– Двинулся ты умом, – покрутил я пальцем у виска, – ради чего ты подыхать собрался, ты о родителях-то подумал?

– Тебе не понять, – спокойно ответил он и схватился за верёвку, – прощай, Артур, ты всегда был хорошим парнем. Может, и придёшь когда-нибудь к истине, я буду делать за тебя дуа все оставшиеся мне часы.