Тем временем изобретателя Шелаха привели в царские бани.
Он еще не мог справиться с дрожью. И не мог поверить. Что ему дали три дня на отдых.
Да Шелах и не хотел отдыхать.
Он боялся, что пройдут три дня, а он ничего не придумает.
Голова отказывалась работать. А ведь она никогда не подводила его.
Благовония и масла не помогли.
Горячая вода не расслабила его.
Огромный бассейн, который он сам и проектировал, наоборот, прибавил тревоги. «Мне дают все и думают, что я что-то придумаю. А я не смогу, – думал Шелах, охваченный паникой. – И тогда падет голова Тераха».
Нет, сам он не боялся Биша, не боялся и Сиюту – палача Нимрода.
Он боялся себя. Только себя! Не соответствует он великим чаяниям народа, надеждам их. Подводит он любимого Тераха и приносит огорчение он богу Нимроду.
А если так, то уж лучше не жить.
Его лихорадочные мысли прервал Сапир – пожилой слуга Тераха, охотник, помощник, повар, до бесконечности преданный своему хозяину. Все это знали.
Он появился неожиданно, присел перед Шелахом и спросил:
– Не спишь, Шелах?
– Не могу, – ответил тот.
– Выпей, – Сапир протянул ему глиняную чашу с дымящейся жидкостью. Шелах замешкался.
– Не бойся, это Терах прислал тебе. Я сам собирал эти травы в Великой долине.
Шелах взял чашу и послушно выпил.
И тут же, вздрогнув, откинул голову назад.
Глаза его закатились…
Он провалился в небытие.
Так, с открытыми глазами, он пролежал три дня.
Дыхание его остановилось.
Да, все были уверены, что он умер.
Но говорить об этом боялись.
Думали про себя, что так должно было случиться, ведь не оправдал он доверия, этот Шелах.
А зачем тогда брал на себя так много?
Было приказано перенести его тело на ложе. И не трогать три дня.
Через три дня Шелах очнулся.
Он не помнил ничего.
Голова была свежа, как никогда.
Перед ним на столе лежали таблички из мягкой еще глины и острые палочки.
Шелах вскочил со своего ложа и начал быстро что-то рисовать.
Все, что происходило дальше, летописцы назвали чудом.
В течение трех дней на площади выросло гигантское сооружение, сложенное из каменных плит, в центре его было отверстие, похожее на пасть. Оно строилось под руководством Шелаха.
Он снова не спал, готовил нечто новое и необычное.
Сюда везли глину со всей страны.
Никто не понимал, для чего это надо.
Но за Шелахом стоял Терах.
Люди видели – Терах верит в это безумие.
И они поверили тоже.
И вот однажды утром собрали всех.
Перед толпой металась рыжая шевелюра Шелаха.
За его спиной дымило уродливое сооружение, из пасти которого вырывался огонь.
– Начинай! – скомандовал Терах.
– Это печь! – закричал Шелах так, чтобы слышали все. – Она печет камни.
Я назвал их кирпичи.
Он быстро подскочил к печи и потянул на себя две затворки.
Тут же из огненного чрева вывалилась груда кирпичей.
Народ зашумел…
– Я придумал, как их лепить и обжигать. Все просто!
– Но достаточно ли они крепки? – спросил Терах.
И Шелах провел испытание, от которого все лишились дара речи.
Он сложил кирпичи вместе, в пять слоев, скрепил их какой-то вязкой массой и закричал:
– Когда я скажу, встаньте на эту стену. Все-все вставайте!
Через десять минут толпа взгромоздилась на стену. Не без опасения, но ведь было интересно.
Стена не шелохнулась.
Позвали самых толстых, стена и не вздрогнула.
Тогда ударились в нее телами.
