– Странные все же вещи происходят. Я никогда в жизни ничего не терял. Ни вещи, ни деньги, ни ключи, ни голову…
– Чего вы сейчас-то расстраиваетесь? Вон в Лондоне вы так не раскисали, когда увидели, что денег нет.
– Так я был уверен, что украли!
– Ну, так и ключ тот же вор мог украсть. – предположил Гриша.
– Не-е-ет!!! Не мог! – почти заплакал Владислав – Ты что забыл? Я его в поезде доставал из кармана, проверял.
– А положили?
– В карман брюк положил, вот в этот. – Владислав не только показала на карман, но и провел по нему рукой, прощупал – А сейчас нет. Мистика какая-то. Какое-то потустороннее влияние.
– А я вот слышал, что у Йогов или у других каких-то бывает такая штука – дематериализация. Ну, то есть был и нету. Исчез.
– Да уж. После такого во всякую чертовщину поверишь.
Слонов еще раз похлопал по карманам, залез в них проверить. Ключа нигде не было.
– Надо голову на место поставить. А для этой цели идеально подходит контрастный душ. А как только ясность мыслей вернется – все станет понятно – изрек философ-Владислав и начал отстегивать ботинок.
– Ничего вам душ не поможет. Это и, правда, похоже на что-то такое – Гриша помахал в воздухе рукой – Потустороннее.
Слонов отстегнул второй ботинок, начал снимать брюки и по ходу дела пошутил:
– Ты еще заклинание прочитай, руками поводи.
– А что, я могу.
Гриша игру принял: протянул руки, и пока Владислав снимал брюки, зловеще пропел:
– Абббракадабррра! Ключик, появись!
Слонов повесил брюки на левую руку, а правой театрально прикоснулся к голове, к груди, к брюкам и сказал:
– Слушаю и повинуюсь. Вот он я ключик, нашелся! – и похлопал по карману. Но только театральная улыбка сползла с его лица. Там нарисовались ужас и удивление, ибо карман оказался не пустым. Сквозь джинсовую материю ясно прощупывался ключ и какие-то свернутые в тонкий рулон бумажки по размеру сильно напоминавшие деньги. Абракадабра сработала!
Исследование кармана показало, что он не обычный, овальный, а скроен по форме варежки. То есть овал присутствует, но есть еще длинное узкое отведение, куда собственно и засунулись сначала деньги, а потом и ключ. Этот «пальчик варежки» располагался параллельно пояса и настолько близко к интимной части, что прощупывать там в голову не приходило, а в надетых в обтяжку джинсах вход в этот узкий коридорчик для большого пальца узковат. Кажется, что и входа дальше нет.
– Владислав Сергеевич! Вы что же не знали, что в ваших брюках потайной карман?
– Да понимаешь, они новые совершенно. Мне мама купила. Хотела, чтобы я во всем новом ехал. Я их просто не успел изучить.
– Не помню кто, но кто-то точно очень здравый и опытный мне говорил на днях, что в поездку и на игру новое не надевают. Ладно не переживайте: вон сколько мы с вами денег заработали в Лондоне.
В которой мы опять заглядываем в дом Уотсона и встречаем много знакомых.
Поздним вечером отправились к своему новому знакомому, Уотсону. По русской традиции – с пустыми руками идти неудобно – Гриша взял (спасибо маме!) пачку печенья, а Владислав извлек из своего чемодана небольшую бутылку коньяка.
После двух тяжелейших дней, после стольких приключений еще куда-то идти! Ну не странно ли? Не объяснишь это намерением просто поддержать интересное знакомство или желанием посидеть у камина. Скорее всего, дело было в самом хозяине, человеке редкой породы, у которого казалось за пазухой спрятан магнит. И вот этот магнит и тянул Гришу и Владислава. А когда друзья, дойдя до моста, свернули на Эйрл-стрит и открыли уже знакомую дверь, оказалось, что магнит Уотсона действует на многих. Если в первое посещение жилище англичанина казалось тихим, уютным уголком, то сейчас не пропадал даром ни один метр пространства. Комната больше напоминала пресс-центр шахматного турнира. Уже знакомая нам корреспондент Guardian Барбара сидела у камина с хозяином, брала интервью, рядом в кресле с бокалом коньяка в руке курил трубку уже знакомый нам распорядитель турнира Пауэр и еще какой-то полный господин, который был в судейской коллегии. За откидным столиком у шкафа трое молодых людей играли в карты. За шахматным столиком шел анализ сыгранной партии. Гриша это понял сразу, так как конечно узнал позицию из своей сегодняшней партии. Анализировали ее Гришин соперник Грегори Алмонд, фаворит турнира Ричард Бишоп и еще какой-то шахматист, лицо которого казалось знакомым. За столиком у телевизора трое играли блиц навылет. Приходу еще двух человек никто не удивился. Те, кто в блиц и в карты играли, даже головы не повернули. Бишоп и Алмонд подняли глаза, кивнули и продолжили анализ. Худой волосатый незнакомец, прищурившись, рассмотрел их сквозь свои круглые очки, тоже кивнул и продолжил мысленные изыскания. Уотсон обернулся, но вместо приветствия, продолжая отвечать на вопрос журналистки, показал пальцем: берите стулья в углу и присоединяйтесь к нам. Два других джентльмена вместо кивка головой просто улыбнулись. Москвичи взяли стулья, подсели к каминной компании. Пауэр достал с полки две чашки и налил обоим чаю. Все это время хозяин не переставал отвечать на вопросы.
