Говоря проще, сознание опирается на опыт из библиотеки образов и заранее прогнозирует последствия происходящего. Прогнозы могут быть адекватными: есть потребность в сексуальной разрядке, но я понимаю, что для этого нужно найти партнёра, уединиться и предохраниться, если не нужна беременность. И неадекватными: я хочу секса, и мне стыдно, потому что из-за этого меня перестанут ценить, уважать и будут обращаться, как с грязью.
Разум помогает мгновенно выбрать такой способ поведения, который позволит максимально удовлетворить потребности с учётом внутренних «можно» и «нельзя». И этот максимум у разных людей очень сильно отличается.
Если родительская семья давала достаточно свободы, то библиотека образов у ребёнка сформировалась здоровая: есть много способов действовать, получать ресурс, и эти способы одобряются значимыми фигурами. Если потребности ребёнок в семье игнорировались или ограничивались, то библиотека образов сформировалась деструктивная: хотеть нельзя, действовать наказуемо, результат непредсказуем, твои желания осуждаются значимыми фигурами. Когда ограничений очень много, ребёнку, чтобы выжить, безопаснее перестать хотеть и научиться реагировать и действовать так, как надо значимым фигурам. Значимыми фигурами бывают родители, а потом – все прочие авторитеты, которые задают правила жизни в социуме. В группе, в классе, на фирме, в стране.
Здоровый человек замечает свои потребности и действует так, чтобы они удовлетворялись, умеет находить возможности и договариваться. Человек, зажатый многочисленными «нельзя», бездействует, ждёт указания и разрешения. Или бунтует и делает всё наперекор. Первый получает свой ресурс легко и без напряжения, второй страдает из-за недостатка ресурса или добывает его в битве.
Что такое, жить в дефиците ресурса, я знаю на собственном опыте. Воспитывалась в ограничивающей семье с многочисленными «нельзя» и «на это нет денег». Мои бабушки, дедушки, родители и я сама жили в ограничивающей стране с лозунгами «Я – последняя буква в алфавите» и «Прежде думай о Родине, а потом – о себе». Я, как и большинство, кто вырос при тоталитарном режиме, слабо осознавала свои потребности и, пока не разобралась со своими ограничениями и страхами, редко попадала в полный объём своего ресурса. Сейчас жутко вспомнить ту мою тотальную безысходность, в которой я жила почти до сорока лет. Зато мы, дети дефицита, отлично умеем терпеть, экономить, откладывать на потом, обходиться, сомневаться и точно знать, что это невозможно и так не бывает.
«Так невозможно, так не бывает, так нельзя, это опасно», – подсказывает нам здравый смысл. Наш ум. Ум наш, бесспорно, мощнейший инструмент выживания. Он развился в процессе эволюции и вывел человека на вершину пищевой цепочки, заменив хомо сапиенсу когти и клыки. Но с развитием современной цивилизации ум взял слишком много власти. Многим он заменил чувствование, ощущение, чего же я на самом деле хочу. Люди не чувствуют, а рассуждают, пытаются понять и придумать, как достичь. Но пока нет настройки на чувства, невозможно понять, чего хочу. Чувства подсказывают потребность. Действия наугад потребность не удовлетворяют.
Да, я знаю, как строить карьеру, например. И буду её строить, и построю. Но радости мне от этого не прибавляется, потому что не карьеры хотелось. А, например, безопасности, которой у меня не прибавилось. Как боялась оставаться дома в одиночестве, так и боюсь, спасаясь тем, что убегаю на работу. Теперь ещё боюсь высокого начальства и налоговой проверки. С карьерой стало тоскливее.
