В историях моих героев, которые близки к отчаянию из-за невозможности любить здоровым образом, я часто упоминаю такое понятие, как Драматический треугольник, и показываю им, что они не живут, а только бегают по кругу, переключаясь из одной стандартной роли в другую.
Стивен Карпман совершенно чудесным образом описал невротические отношения людей, предложив модель Драматического треугольника судьбы. Основные роли личности в этом треугольнике, в этой психологической игре – Жертва, Преследователь и Спаситель.
Каждый участник входит в треугольник с «излюбленной» сценарной ролью. Например, лидеры, «спасающие мир», – Спасители. Тираны – Преследователи. Те, кто за ними следует и терпит, – Жертвы.
Ни у кого из участников этой психологической игры нет внутри чувства безусловной собственной ценности. Спаситель зарабатывает на время чувство своей ценности, навязывая свою заботу Жертве. Преследователь самоутверждается, обесценивая и тираня Жертву. Жертва не отвергает ненужную ей заботу и не защищает себя от нападок, воспроизводя ощущение своей беспомощности и бессилия.
Подчеркиваю, это только роли. Под этими ролями остается нераскрытым реальный потенциал участников. Войдя в Драматический треугольник, участники игры неизбежно будут перемещаться реактивно из одной роли в другую под давлением эмоций. Эмоции накапливаются, потому что люди не слышат себя, не могут открыто попросить о важных потребностях, не могут сказать «нет», когда это необходимо. Из-за этого их базовые потребности в уважении и любви хронически остаются без отклика, а это приводит к накоплению агрессии, недовольства и вины, в конечном итоге – к взрыву и переключению в другую роль.
Если посмотреть со стороны, люди как будто играют в догонялки. Сегодня Преследователь догоняет Жертву и отнимает у нее право на собственное достоинство. А она позволяет это право у себя отнять. Потом в какой-то момент они меняются ролями. Негодование подступает к горлу Жертвы, ей тяжело дышать, и под давлением ярости или ненависти она начинает Преследовать обидчика, пытается его прогнать или даже убить. Сделать так, чтобы человек исчез из ее жизни.
Но почему она его преследует, если хочет, чтобы он исчез? Она ненавидит и верит, что страдает из-за него и, если он уйдет, страдания прекратятся. Но это иллюзия. Человек уйдет, а потребность в любви все равно даст о себе знать. Она опять захочет быть с кем-то близкой.
И, скорее всего, с вероятностью 99 % притянет к себе человека, который вновь будет отнимать у нее право на собственное достоинство. Почему это произойдет? Потому что однажды она уже этим правом поступилась. Потому что когда-то еще раньше ее заставили поверить, что этого права на свою ценность у нее нет.
Лидеры начинают свои любовные игры с силовых ролей: они либо Спасители, либо Преследователи. Но в развязке они все равно окажутся Жертвами. Потому что Жертва неизбежно отомстит «кошке за мышкины слезки», ударив в самое больное место, оставив играющего лидера и без чувства своей ценности, и без любви, а иногда без надежды.
Игры в Драматическом треугольнике носят универсальный характер в невротической жизни. А когда они касаются ожиданий любви, то это можно назвать невротической любовью.
Люди годами могут играть в эти игры, накапливая разочарование. Они крепко друг с другом связаны детской верой, что друг без друга не смогут жить. На поверку оказывается, что эта вера является прикрытием другой невозможности – невозможности жить счастливо и спокойно.
