Бизнес как экспедиция - страница 9

Но я тогда не задумывался над приметами.

Мы вновь поехали на охоту, и когда должны были возвращаться в город, начался ураган. Мы пытались его переждать, но отец забеспокоился, что я не успею на экзамен, и решил переправиться через Обь, несмотря на непогоду. На расстоянии первых двухсот метров от берега, когда мы поняли, что рискуем, у нас еще была возможность вернуться, но тут, как назло, с носа лодки смыло якорь на веревке. И когда я с якорем оказался в лодке, встречать волну уже можно было только носом к ветру. В итоге нам ничего не оставалось, как переваливать через Обь. Где-то минут через двадцать мы поняли, что нам не выбраться из этой пучины, потому что волны были не просто большие, а гигантские. И наш опыт нахождения на воде не имел в той ситуации никакого значения. В том месте, где мы перебирались, ширина Нарангасской Оби в паводок была около четырех километров, и переваливать ее нужно было очень аккуратно, под маленьким углом к волне, которая идет на вас, иначе лодку просто перевернет. Не доходя до середины реки, я вдруг начал молиться, чего до этого никогда не делал. На мне и креста тогда не было, я крестился намного позже. И когда до берега оставалось метров триста-четыреста, я попытался вырвать у отца руль, чтобы направить лодку перпендикулярно берегу: если мы перевернемся, будет шанс доплыть. Но отец не среагировал, напротив, сжал руль еще сильнее… Когда мы, чудом спасшиеся, все-таки причалили к берегу, я выпрыгнул из лодки, упал на снег и стал кататься и визжать как щенок.

По возвращении в город мы еще больше уверовали в наше непростое спасение: оказалось, что из-за силы ветра в тот день на Оби утонули две лодки и не ходили даже корабли.

Отца не стало из-за халатности тюменского хирурга, забывшего за несколько лет до этого тампон в грудной клетке. Я спокойно и холодно размышлял над тем, как покончу с врачом, убившим моего отца. Причем я был уверен, что о природе этого преступления никто не узнает и что тот врач заслуживает кары. Но спустя несколько дней, немного остыв, я подумал, что негоже человеку решать судьбу другого. Бог сам его накажет.

В скором времени, пообщавшись с докторами, я узнал, что тампоны и инструменты забывают не хирурги, а их ассистенты, в обязанности которых входит пересчитывать все, что используется при операции. Так что ошибка, стоившая моему отцу жизни, скорее всего, была сделана не хирургом, а его помощниками…

Дело было так. Под Новый год повез в подарок бабушке на Урал японский телевизор. Поезд, ночь, со мной в купе собака колли и женщина. У женщины началось мощное кровотечение. Мобильной связи в середине 90-х еще не было. До ближайшей остановки в Ярославле еще два часа. Ну сорвешь стоп-кран, встанет паровоз в лесу, медицинской помощи не добавится.

И тогда я решил, что, если спасу женщину, не потеряю собаку и еще телевизор уцелеет – точно покрещусь!

Не помню, что и как я делал на перроне в Ярославле, где остановка была две минуты. Но все удалось.

Через несколько дней я добрался до Камышлова в Свердловской области. В тот же день пошел в храм и принял крещение.

На острове Тенерифе есть Посольство дельфинов. Его открыли Николь и Александр Гратовски, серьезные антропологи и путешественники. О фестивале «Дельфинство» я еще расскажу. А сейчас об одной важной и интересной практике, что там приключилась.