Наиболее частым случаем языкового несоответствия является отсутствие точного эквивалента для выражения того или иного понятия, и даже отсутствие самого понятия. Это связано с тем, что понятия или предметы, обозначаемые словами, являются уникальными для данной культуры. Таких слов в языках бывает до 6-7% [10]. Простой пример: слово «сметана», такая понятная для нас вещь, в некоторых культурах просто отсутствует. Близким к этому слову для них будет понятие «сливки». Но для нас «сливки» имеют другое значение.
Но большей проблемой является ситуация, когда одно и тоже понятие по-разному выражается в разных языках. В каждом языке существует своя лексико-фразеологическая сочетаемость. Так «крепкий чай» по-английски будет звучать как «сильный чай» (strong tea), а «сильный дождь» – «тяжелый дождь» (heavy rain). В Польше на вопрос, как проехать к какому-либо месту, вам могут ответить: «Проста». И поди ж ты догадайся, если не знаешь, что это тебе подсказывают ехать «прямо», а не оценивают степень сложности маршрута.
Помимо проблем с лексико-фразеологической сочетаемостью слов существует конфликт между культурными представлениями разных народов о тех предметах и явлениях реальности, которые обозначены эквивалентными словами этих языков. Например, слово «хаос» у славянских народов носит нейтральную эмоциональную окраску. Для нас это философское понятие. Это нечто, из чего возникает некий порядок, который потом обратно в этот «хаос» уходит. Для западных европейцев слово «хаос» служит для выражения крайней степени недовольства неупорядоченной ситуацией. Это почти ругательное слово. И таких понятийных разночтений в разных языках – море. (Употребление в данном случае слова «море» – тоже иллюстрация языковых особенностей русского языка: попробовали бы вы дословно перевести иностранцу предыдущее предложение).
Но есть еще и культуры, где мало выслушать словесное высказывание. Чтобы понять его, нужно хорошо представлять себе, в какой ситуации оно произнесено, кто его сказал, кому и в какой форме. Т.е., существуют культуры, в которых общение в значительной степени происходит на уровне подтекста.
Если китайский или японский партнер хочет отказать в каком-то предложении, он скажет примерно так: «Это очень хорошее и мудрое предложение, но его будет трудно осуществить». Понимающий партнер прочтет в подтексте: «Нам неприемлемо данное предложение». Непонимающий – начнет дальше обсуждать, как осуществить предложенное, и в результате переговоры просто зайдут в тупик по «совершенно непонятной» причине. «Странные эти иностранцы: соглашаются, кивают головой, а в результате – ноль».
Также бывает очень важен контекст: одна и та же фраза в разных ситуациях будет передавать разную информацию. В качестве высококонтекстуальной культуры можно привести китайскую культуру и китайский язык. Помимо того, что нужно знать систему произношения, в которой есть четыре тона (причем изменение тона означает изменение значения), смысл высказывания невозможно понять без знания социального статуса адресата. Дело в том, что в китайском языке (как и во многих других азиатских языках) обозначается социальное положение человека по отношению к говорящему. Это делается при помощи так называемых почтительных суффиксов и с помощью уважительных или уничижительных слов. Подобная языковая модель, отражающая важность иерархического контекста, отсутствует в большинстве европейских языков и поэтому зачастую становится причиной непонимания в коммуникации. Деловые переговоры молодого человека с более старшим азиатским партнером имеют мало шансов закончиться успехом, особенно, если европейский делегат не соответствует партнеру по иерархическому уровню (не занимает соответствующую должность в своей компании) и слабо понимает культурные тонкости при обращении к старшему по возрасту.
