– В данный момент я ношусь с нормальной саблей, – похвастался я.
– Да?
– Да!
– Да?
Я рассердился и ухватился за рукоять. Остальные схватились за животы. О, черти! Я опять перепутал! Как это у меня получается, что за дела? Вы не знаете? Я скажу. В полумраке я взял с собой игрушечные ножны, думая, что в них настоящий клинок, хранившийся на «Комарике» в моё отсутствие. Но кто-то, я даже знаю, кто, навёл порядок. Конечно, в заботе обо мне и моём имуществе.
– Ну, Петрик!
– Ой, прости! – сказал этот ходячий кошмар, сообразив, что он натворил. – Но, с другой стороны, Миче здорово дерётся прикладом ружья.
– Миче вообще постоянно дерётся, – Кохи, посмеиваясь, потрогал некогда подбитый мною глаз.
Мне стало немного не по себе, безоружному, но, с другой стороны, я да, дерусь неплохо.
Я шёл по горной замусоренной тропе и размышлял о том своём страшном сне. Не может ведь так случиться, что он сбудется? Сейчас мы устроим так, что главные негодяи и заговорщики отправятся в тюрьмы и ссылки очень надолго. Даст Эя, в Някке не случится ничего плохого. А здесь, на этом вредном производстве, точно не может быть никаких детей.
«Блеск клинка…» – сказал Петрик буквально вчера, делясь со мной нехорошими какими-то предчувствиями, даже страхами.
Блеск клинка, что страшнее всего…
Хорошо, что я взял с собой деревянную саблю.
Не могу сказать точно, в чём причина лёгкой и стремительной нашей победы. То ли в разработанной стратегии, то ли в безумной и наглой смелости нас, молодых и почти безоружных. Мои друзья, правда, потом дразнили меня, говоря, что всё дело в моём имени: Миче Аги. Якобы при одном его звуке трепещут и удирают враги, особенно, если при самом Миче деревянная сабля. Я делал вид, что мне тоже смешно, и напоминал, что ведь на этом вредном производстве не было начальства. Все главные Корки в ту пору пребывали, как вы увидите, в Някке. У них там были неотложные, крайне важные дела и большие перспективы. Всё своё местное войско они увели с собой. А на заводе спали сном жизнью замученных пациентов Лечебницы рабочие с больными руками и глазами. Да ещё управляющий, по поводу отсутствия начальства изрядно напившийся с вечера в компании оставшихся Коркиных бандитов и пиратов, нашедших здесь приют. У всех, кроме новоприбывших, выпадали волосы, крошились зубы и слоились ногти, а шелушащаяся кожа вкупе с головной болью и урчащим животом помогли обитателям злачного места принять правильное решение сдаться и просить медицинской помощи. Здесь всё ещё пытались скрыть, что солнца Миче – вещь очень опасная, но слухи уже начали просачиваться и сюда. В самом имении мы повсюду натыкались на приметы того, что производство собираются переносить в другое место, да процесс переезда чуть задержался.
Мы шли к бывшему поместью Паг по тропинке на склоне над основной дорогой. С высоты, при свете планет-сестёр была видна почти круглая долина в окружении гор и восхитительно пышных зарослей. Светлый дом стоял среди большого парка, и мы умилились на красоту этого места. Эх, если бы Лалины родители остались с дочкой, если бы её дедушка был ещё жив, то-то было бы ей раздолье и счастье расти в этом сказочном месте!
Но что-то было не так. Мы озадаченно смотрели вниз.
– Не понимаю, – шепнул Малёк – Почему мне кажется, будто что-то не в порядке?
– Потому, что там все растения мёртвые. Все эти пышные кусты без листьев стоят, – первым сообразил Кохи.
