Надя схватила Живию своей почерневшей рукой, и Стервятница зашипела, отпрыгнув назад. С ее губ сорвался болезненный стон. Надя в ужасе наблюдала за тем, как вместе с порезами на руке Живии открываются глаза. Стервятница зажала свои раны ладонью, глядя на Надю широко раскрытыми глазами:
– Что ты такое?
Надя медленно покачала головой. Она сжала руку в кулак, чувствуя, как когти впиваются в кожу и по пальцам стекает кровь.
Всю руку Живии покрывали кровоточащие раны, но глаза больше не появлялись. Что это было?
– Это какое-то безумие, – пробормотала Стервятница. – Мы так просто не умираем.
Надя не знала, как убить Стервятника, но смерть от могущественной реликвии казалась ей вполне правдоподобным объяснением.
– Что происходит с вашим орденом?
Живия сверкнула глазами, но ее выдавала еле заметная дрожь. Несмотря на свою чудовищную природу, Стервятники оставались до боли человечными созданиями.
– Почему я должна тебе рассказывать?
– Потому что мы больше не должны позволять этой войне решать наши судьбы, – ответила Надя. Она не могла сказать, что пыталась спасти Малахию, и очень сожалела об этом.
Живия подняла подбородок, и Надя с болью в сердце узнала скорбное выражение, исказившее ее лицо. Как же много людей попало под его чары, и сколько жизней изменила его смерть. Это казалось неправильным. Почему этот ужасный юноша оставил после себя столько боли?
– На горизонте зарождается новая война, – наконец сказала Живия. – Я не смогу ее остановить, даже если захочу. Стервятники всегда держались на самом краю хаоса, и теперь…
Со стороны лагеря раздался шум.
– Уходи. В нашем отряде есть Voldah Gorovni.
Живия бросила на нее косой взгляд:
– Я и не сомневалась.
Надя вздохнула. Не было смысла объяснять, что она не имеет никакого отношения к присутствию Кати. Это было не важно.
Живия с сомнением посмотрела на свои порезы, затем перевела взгляд на Надю, задержавшись на ее почерневшей руке, и наконец исчезла в темноте.
Надя дернула за кончик своей косы, закусив нижнюю губу. Прикосновение божественного искажало смертную плоть, но Стервятники не были обычными смертными. Так что же произошло?
Из-за деревьев появилась Катя. Рука царевны напряженно лежала на рукояти меча:
– Ты не должна бродить тут одна.
– Я справлюсь со всеми чудовищами, которых решит натравить на меня этот лес, – устало ответила Надя.
– Все равно, – тихо сказала Катя. Она смотрела на руку Нади, прищурив глаза.
Может быть, Малахия оказался прав и ее рука была результатом извращенной божественности, случайной наградой за освобождение Велеса. В тот момент она также освободила ту часть себя, о которой никогда бы не узнала, не пролей она кровь ради могущества, как самая настоящая еретичка. Надя вошла в темную воду, к которой простым смертным не стоило даже прикасаться. Все беды происходили с ней в те моменты, когда она отказывалась от догматов, прививаемых ей как непреложная истина.
Если бы она только знала, что делать со всеми этими откровениями.
– Если я поеду в Камязалов, ты гарантируешь мне безопасность? – спросила Надя. Она была слишком осторожна, чтобы думать, будто ей попадется еще один брат Иван. Матриарх не будет так снисходительна к ее проступкам.
– Зачем тебе это? – спросила Катя.
Надя искоса посмотрела на царевну.
– Не притворяйся. Я не тот клирик, что был обещан Калязину. Я не могу остановить хаос.
«На самом деле, я только усугубила ситуацию».
