Саундтрек к северным алмазам
В Архангельск и Якутск Ясенев летал часто, почти каждый месяц, и жил практически на три города, включая Москву. Он невольно сравнивал эти три места. А если бы у него спросили: где лучше, краше, свободнее и легче дышится, то он бы затруднился с ответом. И в конце концов не стал бы отвечать вовсе, поскольку любил все эти города, включая, конечно, свой родной Брянск и первое длительное место службы – Воронеж.
Сейчас, в последний день своей командировки в Архангельск, Ясенев стоял на берегу Северной Двины, ближе к устью. Место было безлюдное. Вдалеке виднелся Михайло-Архангельский монастырь. Река безмятежно катила свои темные воды. В воздухе начинал разноситься гул церковных колоколов.
Здесь он постоянно встречался с источником из «Белого дома» Архангельска. Агент «Кохинор» запаздывал. Бывает. Но он действительно приносил настолько ценную и важную информацию, что заслуженно имел столь бриллиантовый псевдоним. Главный алмаз в короне английской королевы. Украденный у индусов.
Ясенев задумался. Четыреста лет назад, в конце Ливонской войны, Россия потеряла все выходы к Балтийскому морю, Нарву, Ям, Копорье. И тогда царский взор Иоанна Васильевича Грозного обратился к берегам Белого моря. На его побережье уже имелся крупный торговый центр – Холмогоры, но его месторасположение не устраивало царя. И через два года появился указ о строительстве в устье Северной Двины нового города с корабельной пристанью.
Царской грамотой был учрежден Архангельский посад, завершено строительство деревянных гостиных дворов, и в новый порт была официально переведена вся морская торговля с иностранцами. Ясенев усмехнулся: вот уж где можно было разгуляться зарубежным шпионам и отечественным контрразведчикам. Двинская область по доходам стала самой знаменитой в Московском государстве. Наступил её золотой век.
В XVII веке Архангельск вступил в эпоху своего расцвета. Из Европы на Русь везли английское сукно, брабантские шелка и бархаты, сахар, пряности, туалетное мыло, хлопчатую и писчую бумагу. А еще нитки, иголки, кружева, жемчуг, дорогую посуду, оружие, вино, которого тогда на Руси не производили.
Но самой выгодной статьей торговли были монетные операции. Из привозных талеров русская казна, не имевшая своего золота и серебра, чеканила царские деньги и пускала их в обращение. Такие перебитые европейские монеты на Руси называли ефимками. До алмазов дело еще не дошло. Их время наступило только сейчас.
Вывозили из Архангельска все, что давала русская земля. Хлеб, сало, лен, пенька, холсты, воск, кожи, знаменитые русские меха. И, конечно, корабельный лес. Победитель «Непобедимой армады» английский адмирал Френсис Дрейк даже благодарил русского царя за отличную оснастку своих кораблей, позволившую отстоять независимость Англии. Вот это зря. Не надо было давать «Англичанке» лес, она всегда России «гадит».
Ясенев подумал: а если бы он жил в то время? Занимался бы тем же, что и сейчас. На страже государственной казны и безопасности. Натура такая, ничего другого делать бы не хотел. И не мог. Потому что родился контрразведчиком. Не слишком-то благодатная профессия, если вдуматься. Часто не только ценят, но и в опалу ссылают. А то и к стенке ставят, как в 30-е годы. Ни за что ни про что. Но ведь не за славу работаем. За государеву честь.
