В 14-42 со стороны дальнего леса донесся звук орудийного выстрела. Затем с большим недолетом и отклонением вправо разорвался снаряд. Иванов и стоящие рядом с ним в окопе Сидоров с Петровым схватились за бинокли. Секунд через 15 послышался новый выстрел – большой перелет. Только пятый снаряд разорвался в кольце окопов.
–Орудий не видно, резюмировал Василий. Что скажешь Иван, откуда они бьют? – обратился он к Сидорову.
– Судя по силе разрывов и по интервалу времени между звуком выстрела и разрывом – это полковая трехдюймовка. Стреляет видимо, из леса.
Шестой выстрел снова лег с отклонением вправо и с перелетом. Седьмой – с недолетом.
– Это пристреливается другая пушка. Раз они пристреливаются так долго – значит, стреляют с закрытой позиции. Наводчики нас не видит, а поправки к стрельбе им дает корректировщик. Скорее всего, стреляют с опушки леса. По краю опушки растут кусты, за ними, наверное, и стоят орудия. А стреляют они между стволами деревьев, навесным огнем через кусты. Поэтому мы их и не видим, – сделал вывод младлей Сидоров.
– Значит, они тащили пушки с дороги через лес на руках, ведь упряжка или тягач через лес не пройдут, – дополнил друга Петров.
– Через лес полковую пушку и на руках далеко не укатишь – она 600 килограммов весит, – продолжил Сидоров.
Ну, точно! – воскликнул Иванов. – Если они пушки от дороги катили через лес на руках, значит, пушки стоят не дальше 100 метров от дороги. А раз мы их не видим, значит они стоят в 30 – 40 метрах от края опушки.
Пока командиры дискутировали, у немцев пристрелялась уже четвертая пушка. Начала пристрелку пятая.
– Значит, у них две батареи – сделал очевидное умозаключение Сидоров.
– Как пристреляется вторая батарея, начнется артподготовка.
– Слушай боевой приказ! – напряженным голосом скомандовал Иванов,
– Артиллерии подавить пушки противника справа от дороги, минометам – подавить пушки слева от дороги. Расположение пушек противника – от 30 до 40 метров от края леса и на 100 метров в обе стороны от дороги. Темп стрельбы – максимальный!
Сидоров и Петров рванулись к своим расчетам. Счет времени шел на секунды.
– Командирам отделений – рассредоточить личный состав по блиндажам. Блиндажи минометчиков и артиллеристов занять тоже! В окопе оставить по одному наблюдателю от отделения. Бегом, марш! – Скомандовал младший лейтенант Иванов сержантам, ожидавшим команды рядом в окопе.
Сам Василий приник к биноклю, стараясь разглядеть эти чертовы пушки на опушке. Но увидел только разрывы своих мин и снарядов в глубине опушки. В отличие от немцев, Петров и Сидоров пристрелялись сразу. У немцев закончила пристрелку восьмая пушка. Наступила небольшая пауза. Затем с секундным интервалом донеслись два слитных батарейных залпа.
От разрыва вздрогнула земля и заложило уши. По брустверу ударили осколки. Горизонт заволокло дымом и пылью. Через 5 секунд грохнул второй залп. Наши пушка и минометы, однако, не снижали темп стрельбы. Через пять секунд – третий залп. Немцы взялись за них всерьез.
Надеюсь, что все стрелки уже попрятались в блиндажах, – подумал Василий. Рассудив, что было бы глупо погибнуть не за понюх табаку, он вместе со связным нырнул в дзот. Сержанту Васильеву приказал обрабатывать из ДШК опушку леса справа от дороги. От пыли и дыма из дзота уже ничего не было видно, но опушку расчет пулемета пристрелял давным-давно. Грохот ДШК показался слабым на фоне разрывов.
