– Танюшка-то не Вовкина дочь, – портниха открыла лицо и виновато вздохнула, – он женился на мне, когда я была на седьмом месяце.
– Надо же, – удивилась собеседница, – наверное, он тебя сильно любил, – убежденно подметила она, ожидая откровений об якобы умершем муже.
И не напрасно.
– Почему же «любил»? Он меня и сейчас любит, – Лена улыбнулась сквозь слезы, забыв о своем обмане.
– А ты говорила, – собеседница замолчала, подбирая слова, чтобы не обидеть портниху.
– Ты прости, пожалуйста, но в прошлый раз я тебе сказала неправду. Ты для меня тогда была просто клиентка. Чужой человек!
– А сейчас? – грустно улыбнулась Юля.
– А сейчас – подруга, которая пришла поддержать в трудную минуту. Так вот, жив мой Володька, просто его посадили на пять лет. Стыдно мне перед людьми, дочки растут, вот я его для всех и похоронила. Чтобы не задавали лишних вопросов, – добавила она.
– А за что его?
– Сбил он человека, только он не виноват, – женщина замотала головой и настойчиво повторила, – он не виноват.
– А как это случилось?
– Старик был сильно пьяный, вот и бросился под колеса, – Лена всхлипнула, – а муж целый день баранку крутил, устал бедняга и в темноте не заметил этого проклятого алкаша.
– Твой Володя таксистом был?
– Нет, он фуры с товаром гонял с Краснодара.
– Значит, дальнобойщиком.
– Да, – кивнула портниха, – дальнобойщиком.
Вернувшись со съемки, Юля сразу отправилась в отсмотровую проверить качество записи. Она вставила кассету и оглянулась на звук открывшейся двери.
– Ну как, есть новости по убийству? – Виктор сел рядом и протянул бокал.
– Спасибо, – она сделала глоток и почувствовала приятный привкус на губах, – вкусный кофе.
– Не томи, – усмехнулся мужчина.
Журналистка коротко пересказала беседу с портнихой, попутно добавив свои выводы.
– Вполне возможно, её муж был хороший парень, я бы даже сказала – благородный, но, – она прищелкнула языком, – два года на зоне и не таких меняют, правда?
– Может быть.
– А еще меня заинтересовал её исчезнувший папаша.
– Почему? Он бросил семью лет тридцать назад. Чего это вдруг он решил грохнуть свою бывшую жену?
– Витя, ты же знаешь, как некоторых гложет ненависть и обида. А потом, спустя десятилетия люди мстят. Мы же не знаем, почему родители Лены разошлись? Думаю, и она толком не знает причину.
– Помню расследование смерти твоего дяди Ивана в Залиманском, – он согласно кивнул и нахмурил брови.
– Да, как пример, – вздохнула Юля.
– Александра Зенина – тоже хорошая женщина, а задушила своего любимого подушкой!
– И, между прочим, спустя тридцать лет.
– Никогда не забуду тот случай. Ладно, – Виктор махнул рукой, – продолжай. Что дальше с портнихой.
– Потом мы с Леной вспомнили, что во время примерки в воскресенье приходил какой-то мужичок. Знаешь, такой неказистый, в кепке потертой. И глазки блудливо бегают.
– А зачем он приходил?
– Спрашивал каких-то, – журналистка уставилась в потолок, вспоминая разговор на лестничной площадке, – забыла!
– Что забыла?
– Фамилию! Ну надо же, – она покачала головой, – какая-то шершавая фамилия. Как обидно!
– Не переживай, вспомнишь! Я тебя знаю, – улыбнулся Николаев и добавил, – ты кофе пей, а то остынет!
