Из таких, истинно русских людей, к тому же из сословия духовного была и сестра милосердия Мария – Мария Георгиевна, потерявшая во время разгула гражданской войны всех и всё. Она и стала матушкой Марией – супругой отца Спиридона.
От всего пережитого, от творящегося вокруг безумия, беснования первенец, родившись, всего час на земле грешной прожил. Через год родился сын, которого нарекли в честь Великомученика, которого бесогоном называют, – Никиты.
Потом на шести месяцах рождённая девочка всего полчаса прожила…
А когда Никите уже восемь лет было, в мир пришёл его младший брат, с которым будут они всю жизнь друг друга поддерживать – словом, настоящими братьями будут. Нарекли младшего в честь отца Церкви, создателя многих трудов духовных – Ефрема Сирина…
Глава десятая. Залп… по Героям Отечества…
Наступил кровавый тридцать седьмой… За героями Отечества – отцом Василием и отцом Спиридоном пришла под покровом ночи тройка кровавых палачей…
И за доктором Ильёй тоже – как же он сын и брат «мракобесов» и «контрреволюционеров»…
Двенадцатилетний Никита встал рядом с отцом и сказал, что пойдёт с ним…
А потом матушка Серафима и матушка Мария с четырёхлетним Ефремом на руках бегали всю ночь, пытаясь хоть что-то узнать. После той ночи…потеряла матушка Мария едва начавшего жить под сердцем младенца…
Утром Никиту отпустили – вернее, просто выбросили на улицу. А отец и дед в тот же день без суда и следствия расстреляны были на полигоне смерти близ села Бутово.
Герои Отечества, орденами отмеченные, – Отец Василий и Отец Спиридон с песнопением «Кресту Твоему поклоняемся, Владыко…» первыми шагнули под пули озверевших палачей. Отцу Василию уже далеко за шестьдесят было…
Герои Отечества «врагами народа» стали! Как же надо было души, умы людей изуродовать! Из страха «разоблачёнными» быть!…
Герои Отечества! Сколько их таких, что новой власти словно поперёк горла одним своим на этой земле существованием встали!
Невольно вспоминается Герой и Поэт, на стене камеры которого было начертано: «Господи, прости! Иду в последний путь». Отец Василий с ним немного знаком был и всегда восхищался истинно русским, православным офицером – Николаем Степановичем Гумилёвым…
Илью через год отпустили… Никто в этой семье «контрреволюционной деятельности» не признал, никого не оговорил, чести своей не уронил…
На вдов тоже стали смотреть как на «прокажённых» – начальство, но не больные в большинстве своём. Хорошие медсёстры, душевные люди. Да и руки медсестёр всегда нужны были…
Матушка Серафима ещё три с половиной года прожила, всегда стараясь поддерживать тех, кто рядом.
Однажды ночью вдруг увидела она полигон за колючей проволокой, палачей с винтовками, мужа и сына, что прямо в глаза убийцам глядя, с песнопением «Кресту Твоему поклоняемся, Владыко…» под пули шли. Прозвучал выстрел – и всё во тьму погрузилось. А потом из тьмы появилась радуга, на которой стояли в белых одеяниях отец Василий, отец Спиридон и ещё несколько человек, ей незнакомых…
В ту ночь сердце шестидесятитрёхлетней женщины, всю жизнь добру служившей – женщины, которой, несмотря на все испытания никто возраста её не давал, остановилось. Словно с мужем и сыном под пули шагнула. Палачи и её – светлого ангела милосердия убили… Было это в апреле сорок первого…
А в трагическом июне Илья одним из первых на призывной пункт явился – Родину защищать, как его благочестивые предки, а не власть, родных отнявшую и ему чуть жизнь не поломавшую. Хирурги всегда нужны – а во время военных испытаний – особенно.
