Маше очень хотелось познакомиться с настоящей ведьмой. Она представляла себе, как идёт в красной летней панамке через сказочный лес (Маша почему-то видела не настоящие деревья, которые росли в парке возле дома, а нарисованные – из книжки). Вот идёт она по нарисованной дороге между огромных нарисованных ёлок, и видит вдалеке избушку (избушка была настоящая, из зелёных от старости брёвен). А из избушки навстречу ей выходит старая ведьма, её, Машина, бабушка. И так радостно в этот момент становилось, так весело!
Но бабушка навстречу не спешила. Она уже видела Машу – новорождённой. А какая разница, неделя ребёнку, или пять лет? Всё равно ничего интересного. Маша всё понимала, и на бабушку не обижалась. Только фантазировала, как подрастёт, станет наконец интересной, познакомится с бабушкой и понравится ей. И может быть, даже будет жить с ней в её волшебной зелёной избушке в нарисованном лесу. А ещё у них будет кошка! Рыжая и пушистая. У Машиного отца была аллергия на кошек. И на собак. И, кажется, немного на Машину маму, тут Маша была не уверена. Мама у неё была хорошая, самая лучшая! Но ведь и кошки тоже хорошие, а папа всё время морщится, когда их видит. Даже если кошка на улице, где-нибудь далеко, или вообще на чужом подоконнике, задёрнутая крепким стеклом. При виде мамы папа не морщился, а просто менялся, в нехорошую сторону. Так-то папа тоже был замечательным: катал Машу по квартире на спине, подсовывал ей конфеты в карманы курточки, показывал страшные живые тени на стене или занавеске. А на маму то кричал, то тихо рычал. То вообще не замечал её неделями. Но мама не обижалась. Если он кричал слишком громко, уходила на кухню, или во двор – с Машей гулять. А когда они возвращались, папа вроде бы и не злился больше. Вообще мама с папой редко виделись, уйдут утром на работу – работы у них были разные, в разных концах города, – а вечером по разным комнатам расходятся, и всё в порядке. Маша привыкла. Только бы вот бабушку-ведьму хоть разок увидеть…
Впервые (не считать же недельный возраст!) она увидела бабушку в семь лет. Маша уже была совсем взрослой, ходила в школу, и хорошо там училась. В пятницу за ужином мама сказала, что завтра они поедут в гости к бабушке. Папа скривился, как от зубной боли, но промолчал. Мама быстро уточнила: «Мы с тобой, Машенька, поедем. У папы дела, он дома останется». Маша обрадовалась, она не любила, когда они ходили куда-то все вместе, такие дни почему-то всегда были тяжёлыми и неприятными. Даже, если шли они в театр или в гости. Радоваться поездке к бабушке Маша боялась. Ей казалось – вот обрадуется она сейчас как следует, а мама скажет, что пошутила. Или завтра станут они собираться, и начнётся страшный ливень, с грозой, и никуда они не пойдут. Или – ещё страшнее – бабушка передумает, скажет, чтобы не приходили. Маша тщательно жевала котлету и радовалась тихо-тихо, почти безопасно.
Утром в субботу ярко светило солнце, мама с очень серьёзным лицом гладила Машино самое нарядное платье – в серо-розовую клеточку. Папа курил на балконе, а когда вернулся в комнату, казался совсем довольным. Никто ни с кем не ругался. Было это и хорошо, и как-то подозрительно. Но Маша уже разрешила себе радоваться и в припрыжку понеслась в ванную – умываться и чистить зубы.
После завтрака они попрощались с папой. «Привет передавай своей старой ведьме!», – буркнул он маме, а Машу потрепал по голове и даже в нос чмокнул. Мама взяла с собой – в подарок – большущую красивую коробку конфет (вот для чего она в шкафу пряталась!). И они поехали.
