А я как-то и не собирался! Подобные спектакли ненавидел с детского садика, а тут я вообще ни при чём. Группы выпускников вообще не участвуют в этой устаревшей как мир вакханалии, а могут только быть в качестве представителей жюри.
- Виктор Петрович, хочу уточнить по двум пунктам. Во-первых, в группе такие вопросы официально решает её староста, а не рядовой студент. И, во-вторых, участие выше упомянутого студента априори не может быть, ибо мажоры и тугодумы изначально лишены каких-либо талантов.
Согласно киваю словам девчули, но лишь до момента пока до меня не дошло окончание предложения. Чего?!
- А вы, Махаон, специалист по этой подкасте людей? Или просто именно с ним близко… подружились?
Мне, наверное, кажется, но я разобрал в голосе Цербера прямую угрозу после слова «близко». Девчонка же медленно откинулась на спинку нашей скамейки, не сводя прямого взгляда с Цербенова, а тот с неё. В воздухе буквально звенело от напряжения их немого диалога. И это на моей памяти впервые.
- Хорошо, Виктор Петрович. Я выполню ваше задание, - неожиданно для меня первой сдалась Махаон, но на её губах лишь ухмылка и никак не горечь поражения. – Но потом прошу не жаловаться, и недовольство Стефании тоже по вашей части.
Я, как и многие другие в зале, бросаю быстрый взгляд на старосту. Недовольство Долгоносик видно невооружённым глазом, хотя она очень старается спрятать его за принудительно растянутыми в улыбке губами.
- Виктор Петрович, я хотела сама выступить от лица нашей группы, - глухо пробормотала Стеф, что пришлось очень напрячь слуховой аппарат.
- Это с тем сольным номером, что был на отборочном туре?
Та кивает, покрываясь нездоровым румянцем, что теперь щёки лидируют за первенство с цветом блузки.
- Нет, Долгоносик. Завывания в микрофон мартовской кошки я ещё раз не перенесу. Сначала курсы вокала, а потом милости просим.
Стефания захлёбывается воздухом от возмущения и прилюдного оскорбления её «таланта», но, издав булькающий всхлип, просто утыкается взглядом в парту. Никакой борьбы.
- Отлично. Все вопросы решены. В конце недели, Махаон, жду вас с готовым сценарием у себя в кабинете после занятий.
Алёна с убийственным взглядом царски кивнула, и тогда Цербер покинул аудиторию. Едва за ним плотно захлопнулись массивные двери, как по залу пошёл гул взволнованных голосов. Я же смотрел на руку девчонки, где совсем недавно была зажата ручка, а теперь лишь переломленный пополам кусок пластмассы и скрученная паста.
- Сволочь! – тихо прорычала она, продолжая смотреть прямо перед собой.
- Ну, ты сама напросилась. Первая начала пререкаться с Цербеновым, а он не любит выскочек.
- Сволочь не он, а ты, Рогов! – выплюнула Махаон, дополняя свою речь ненавистью в голубых глазах. - Что из себя представляет Цербер, мне и без тебя прекрасно известно, а вот в эту задницу я попала только по твоей грёбанной милости.
- Махаон, ты это с больной головы на здоровую-то не перекладывай.
- Было бы куда перекладывать, а тут одни кудри, - небрежный взмах её руки в сторону моих волос ещё раз подчеркнул предмет её ненависти. Я.
- Совсем больная что ли?! – недоумевая от резкой смены настроения девчонки, я даже отодвинулся к краю скамейки.
- Я не больная, Рогов, я бешеная. Иди найди своего жополиза Валика и перетрите этот момент. Отвали уже от меня!
Казалось, если я сейчас реально не уберусь, эта фурия меня сожрёт заживо. Острые края сломанной ручки впились в её сжатый добела кулак, орошая пальцы несколькими каплями крови.
