— Скажем так — это был экспериментальный переход, но попали мы, — он посмотрел на мои губы, а затем взгляд стал медленно спускаться ниже. Я подтянула одеяло повыше. — А сейчас Дженни первая, кто прыгнул вновь, а значит — есть шанс вернуться.
Обалдеть. Они сами без чьей-либо помощи стали жить в нашем мире? Учитывая то, что этот мир похож на какое-то Средневековье. Осталось только понять: древнее или ближе к эпохе Возрождения. Некоторые не знают, как жить и зарабатывать, а тут целый бизнес вышел. А меня мог спокойно бросить, мол, я в вашем мире сам выживал, а ты в моем побарахтайся.
— А почему меня спасли? — спросила, отодвигаясь к краю кровати. Мне просто показалось, что между нами расстояние стало короче.
— Ты мне понравилась, — ответил он.
— Как специалист? — наивно спросила.
— Светлячок, первое, что замечает мужчина — красота женщины. А пока ты перевариваешь эту мысль, я посплю, — отвернулся от меня.
Эй! Он это специально. А в принципе, что такого? Я же тоже заценила его внешность вначале. По одежке встречают, по уму на работу берут.
Глаза закрывались. Мысли так и вращались вокруг этой фразы «Ты мне понравилась». Я же могу нравиться мужчинам. Точно.
А ведь Ника хахалю своему тоже вначале внешне понравилась. Я вздрогнула от этой мысли, но чувствовала такую усталость, что вставать стало лень. Сбегать и прятаться я умею хорошо. И если надо, то и в чужом мире смогу.
— Света, он должен сегодня приехать, — Ника стояла в коридоре с сумкой в руках, пока я лишний раз перепроверяла наши документы.
— Пусть приезжает. Мы успеем сбежать.
— А может, останемся? У тебя работа, у меня работа?
— Работ будет много, а сестра одна, — вытолкала ее из квартиры.
— Он же нас в покое не оставит, вернется.
— Ника, сядем на поезд, доедем до какого-нибудь города и там поселимся. Адрес родителей он не пробьет, а если и пробьет — маму я предупредила.
— Ты что им рассказала? — она ужаснулась. Даже после больницы едва заметные синяки виднелись на ее лице.
— Ничего я им не рассказывала. Предупредила, что мы переселяемся в другой город и еще не скоро выйдем на связь.
Это ужасно — врать родителям, но кто знает, что придет в голову хахалю? Он ведь может начать угрожать семье, заявиться к нашим родителям. Те, конечно, нас не сдадут, но могут пострадать.
Мы сели на первый поезд, заплатив проводнице. Общий вагон был забит под завязку. Мы нашли свободные места, спрятали сумки и сели, прижавшись друг к другу.
Мне никогда не было так страшно, и больше не будет. Сердце бешено колотилось. Казалось, что в любой момент в вагон войдет Никин хахаль и заберет ее. Я обняла свою сестру, клевавшую носом. Мы справимся.
Поезд толкнуло, затем слегка дернуло. Раздался свист, а женский электронный голос известил, что поезд отбывает с платформы.
С каждой остановкой я вздрагивала. За окном стояла глубокая ночь, а я все поджидала, когда выйти. Может, утром? Там как раз будет огромный город.
Я уснула. Потом меня резко дернуло. Колеса стучали, раздавался пронзительный свист. Послышалось объявление проводницы о скорой остановке. И вновь тряхнуло. А затем все резко остановилось.
— Ника подъем! Наша остановка! — я резко вскочила с кровати, чуть не упала на пол, пытаясь сообразить, где я.
Горящий камин, сломанная мебель, белые босоножки на полу. Я не в поезде. И обалдевший мужчина на кровати.
— Светлячок, я никуда сходить не собираюсь, — сонно сказал он. — Может, тебя привязать.
