Впрочем, физического труда он не гнушался с детства. На отцовской ферме приходилось порой сталкиваться с куда более "черной" работой, и сетования "товарищей"-пиратов вызывали у Сергея лишь недоумение. Юноша просто не мог понять, почему обычное мытье посуды должно порождать столько эмоций.
Кьян, половину жизни проведший на кухне, искренне любил свое дело и проникался симпатией к тому, кто был способен хотя бы отчасти разделить его взгляд на вещи. Нытиков он, вероятно, презирал, хотя и старался этого не показывать. С Сергеем же они нашли общий язык буквально в первые часы, в чем не последнюю роль сыграло трудолюбие маркетолога.
И в конечном итоге чисто инструментальное знакомство этих двоих человек, как частенько бывает, обернулось неожиданной стороной.
– Ну вот, на сегодня мы свободны.
Сергей как раз извлекал последние тарелки из посудомоечной машины, когда подошедший шеф-повар похлопал его по плечу.
– Всё? – переспросил юноша, выпрямляясь.
– Ага, – Кьян привычно вытер ладони о ткань фартука и критически осмотрел вымытые тарелки. На тех не было ни пятнышка, что вполне устроило шеф-повара. Удовлетворенно кивнув, он продолжил: – Уже полночь… Потехе час.
– Э?
– Ты усердствуешь так, что даже старый Кьян пускает слезу, – заявил Шагол, придав своему голосу оттенок суровости. Затем весь начальственный лоск моментально слетел с шеф-повара, и он фыркнул: – Отдыхаем!
Сергей повернулся, окидывая взглядом кухню.
Здесь словно и не готовили пищу. Все сверкало чистотой, о которой час назад можно было лишь мечтать. Каждая мелочь лежала на своем месте. Пол был тщательно подметен и вымыт.
Прямо-таки не верится, что по большей части порядок наводил он сам.
Кьян что-то промурлыкал себе под нос, взял большой кухонный нож и задумчиво повертел его в руках.
– Попадешь в яблочко? – спросил он Сергея.
Тот завертел головой:
– Куда?
– Туда, – Шагол ткнул острием ножа себе через плечо. Оказывается, там висела мишень. Юноша не заметил ее раньше по той простой причине, что для этого нужно было заглянуть в соседнее помещение. Да присмотреться повнимательнее. Поскольку от того места, где стоял шеф-повар, до мишени было около пятнадцати метров.
"Яблочко" представляло собой круг, нарисованный от руки чем-то темно-синим на дереве старой разделочной доски. По всей видимости, его диаметр не превышал пяти сантиметров. К тому же синяя краска плохо выделялась: само дерево потемнело от времени и интенсивного использования, и теперь было лишь едва светлее. Требовалось основательно вглядеться, чтобы увидеть цель. Сейчас Сергей заметил мишень только потому, что острие ножа указывало точно на нее. При этом Кьян смотрел в противоположную сторону.
– Это невозможно, – выдохнул юноша.
Кьян сосредоточился, перехватил нож поудобнее, сделал глубокий вдох. А затем последовало настолько быстрое движение, что Сергей даже впоследствии не смог разложить его на элементы – невзирая на свою феноменальную память. Утверждать можно было лишь две вещи: Шагол развернулся, и нож вырвался из его руки.
Из соседнего помещения донесся слегка приглушенный удар. Сергей взглянул на мишень. Огромный кухонный нож с толстым лезвием и очень неудобной для метания рукоятью торчал строго в центре.
– Почему невозможно? – удивился Кьян, при этом его длинные усы забавно встопорщились. – Получается же.
Словно желая на всякий случай удостовериться в собственных словах, он потянулся за еще одним ножом.
