– Обиделись? – она замерла на месте, резко развернувшись в мою сторону. Гнев в ней плескался отрадой в моих глазах. Я приблизился к её лицу, как она ко мне ранее, – непозволительно близко. – Не стоит, Одетта. Ваше логово выглядит… неплохо. Не хуже нашей блошатни, максимум – современнее. Вам понравится. – я расплылся в ехидной улыбке, довольный собой.
Не надолго.
Она сжала мою рубашку в кулаке, глазами бегая по лицу, и припечатала к стене, прижав своим телом. Я пожалел о своих словах мгновенно. Ей приходилось задирать голову, что не могло выглядеть угрожающе само по себе, но угрожать ей было не надо. Я чувствовал ее твердые соски сквозь свою и ее рубашки, этого было достаточно, чтобы кровь приливала не к мозгу. На ней не было нижнего белья, и это – было хуже угрозы, ибо я почувствовал себя зверски голодным животным, рядом с ней. Одетта обнажила зубы в соблазнительной улыбке, и на этот раз – сжала мои яйца в кулак своими пальцами, а не действиями, вырвав из меня тихий вздох и снова почти касаясь своими губами моих, прошептала:
– Мне могут понравится только специалисты высочайшего класса и прекрасные условия работы, господин Моуэр, а не тот блошатник, в котором вы прожигаете лучшие годы своей жизни с зарплатой ниже вашего достоинства. – я не дышал.
Её пальцы разжались, а рука скользнула по моему члену, ощупывая его по всей длине. Одетта прижалась к моему телу ближе, и её губы – были в миллиметре от моих. Она сорвала с них тихий вздох.
– Хотя достоинство у вас, прямо скажем, очень хороших размеров. – этот шепот был громче любого крика, что мне доводилось когда-либо слышать. Она наслаждалась той властью, что имела надо мной сейчас. Я – наслаждался ей не меньше, но предпочел бы, чтобы она не знала – моё тело, совершенно предательски, думало иначе, реагируя на каждое её движение. Мне не нравились игры в кошки-мышки при исполнении. Зажать меня в темном углу, схватив за яйца – всегда можно в нерабочее время.
Она все еще лапала меня, когда я поменял наши положения. Осторожно коснувшись её талии, прислонил женщину к стене и навис над ней. Её кулак все еще комкал мою рубашку, а пальцы, замерли на ширинке, но вздох удивления, что она издала, когда моё лицо приблизилось к её… заставил табун мурашек пробежать по спине. Я прочистил пересохшее горло, сбивая возбужденную хрипоту с голоса.
– У меня работают прекрасные специалисты, госпожа Лаверье. А к условиям работы, вы быстро привыкнете. У нас, обычно, не хватает времени даже на обед из-за постоянных звонков – вы попросту не запомните обстановку вокруг. – её губы были приоткрыты, а глаза, широко распахнуты. Вид невинной лани ей шел так же хорошо, как и вид злобной бестии. Я пришел в себя, но всё это – было недопустимо. Моя реакция, её шалости и эти грязнейшие мысли в моей голове. Отстранившись совсем немного, попросил.
– Теперь, давайте дойдем до лабораторий. Мне жуть как интересно, что узнали ваши тараканы. А шалость ваших рук я, так и быть, на этот раз прощу. И о ваших домогательствах госпоже Десс сообщать не стану. – ухмылка самовольно расползлась по губам. Мне жуть, как хотелось коснуться её в ответ так же грязно, как она касалась меня, но я не мог. Позволил себе лишь смазать пальцем блеск с её пухлых губ, отчего она вздрогнула, оттолкнув меня ладонями.
Не долго она была невинная лань.
Необычное покрытие с тела сняли для анализа местами. Части, что отошли вместе с кожей выглядели открытыми ранами на бетонном изваянии. Несколько специалистов в защитных костюмах и халатах кружили над телом с кисточками, пинцетами и пластиковыми пакетами с желтой зип-лентой для улик. Одетта представила меня своим коллегам.
