– Вот ведь ряса перелатанная! Ведь Вера дочь Клавдии! Вот ведь семья! А кто ж дух-то?
Все это время Юрий о чем-то сосредоточенно думал, медленно переводя взгляд с Батюшки Петра Кирилловича на Татьяну Викторовну и обратно, и наконец повернулся к хозяйке:
– Простите… а когда похороны?
Та пожала плечами:
– Как положено, через три дня…
– А где?
– За территорией пансионата есть кладбище. Батюшка обещает восстановить там заброшенную церковь. Домовая церковь во имя целителя Пантелеимона есть в основном здании.
Юрий снова несколько раз перевел взгляд с Батюшки Петра Кирилловича на Татьяну Викторовну и обратно, и после небольшой паузы продолжил:
– Отпевать будет Батюшка?
Оба утвердительно кивнули.
– У меня будет предложение… Я не уверен в том, что мне удастся уговорить начальство… Ситуация необычная, но я предлагаю произвести двойные похороны… Возможно, это и станет логическим завершением всей этой истории!
Шатер старой церкви колебался в сумерках как призрачное пламя свечки. От реки тянуло приятной прохладой. Призывно позвякивали бутылки.
– Ну как, дух больше не беспокоит?
– Да нет, вроде все тихо! Спасибо, мужики! Что б я без вас делал?
– А с нами?
– Ну… Вот похоронили… Теперь помянем! Не ворчи! Ты это не пьешь… пока…до следующего дела! Ну, вздрогнули!
Последовала небольшая пауза…
– Да… со временем всякое преступление становится не только раскрытым, но и воздаянным. Как сказал бы Батюшка Петр Кириллович, не грешите – и не казнимы будете!..
– Ты это о чем?
– Не о чем, а о ком. О папане… душегубце… убивце…
– Да… мужики, а ведь не начни работяги копать траншею – ничего бы не было!
– Почему?
– Они ж труп задели. А так, ну, болела бы голова или там кости… А у кого сейчас не болит!
– Да уж!..
Готовую развернуться бесполезную дискуссию прервал зазвонивший сотовый.
– Алле! Привет! Что? Нет! Ну я же говорю – нет! Ждал! Ну конечно! Кого-кого – тебя, разумеется! Ну только тебя и ждал! Все подтвердят! Что? Кто? Все! Где? Ну… на речке… Поминаем Игоря и Веру! Похоронили – теперь поминаем! Слушай! Ну у нас мальчишник! Что? Ну конечно! И он здесь! Да! А тебя нет! А как же без него! Он тоже… этот… мальчик! Хотя точно не знаю! Не проверял! Я еще стаффорда помню! А без тебя… плохо, но они, как могут, помогают! Что? Хватит помогать? Лучше ты? Ну… кто ж спорит… Хотя нет, это другое. Когда-то – ты, когда-то – они. Привыкай к семейной жизни… Ну ладно, кончаем… заканчиваем. Сейчас еду! Да! Пока!
Снова последовала небольшая пауза…
– Погиб казак для всего казацкого рыцарства!
В вышедшей из-за облаков полной луне на земле стал заметен плотный клубок тел, от которых отделилась одна фигура. Она пожала еле протянутые руки, причем одна из частей клубка демонстративно отвернулась, не подала ничего и даже поджала хвост, но не от страха, а выражая неудовольствие. Отделившаяся фигура повернулась и пошла прочь. Отделяющуюся от общества спину сквозь сгущающуюся тьму ночи прорезали три выразительнейших почти ненавидящих завистливых взгляда. Всякий человек с минимальным жизненным опытом открыто прочитал бы в этих взглядах одну и ту же мысль: ах, какая женщина! Мне б такую!..
