Ямагучи пренебрежительно поморщился.
– Чтобы свести подобные случаи к минимуму, и был создан FOU, – он похлопал робота по колену.
– Полностью автономный механизм! Патрулирует территорию, собирает данные о поведении горилл, сообщает о браконьерах и защищает места обитания горилл от хищников. Любых хищников, вы понимаете, Лаура-сан?
– Понимаете, – кивнула Лори. – Гориллы могут отогнать льва, но бессильны против винтовки.
– В отличие от нашего FOU! – просиял Ямагучи. – Единственный запрет – на убийство людей. Только обезоруживание и конвоирование за пределы территории Вирунги.
– Поправили законы робототехники? – с интересом пробормотала Лаура. – Значит, запрещены только действия с летальным исходом?
– Если кто-то будет очень упорствовать, это плохо скажется на его здоровье, – вздохнул техник. – Это война, Лаура-сан, и животные в ней проигрывают. В пределах парка могут перемещаться лишь сотрудники лабораторий, рейнджеры и туристические группы в сопровождении проводника. Все они внесены в базу данных, у каждого уникальный идентификационный номер. Жозеф?
Рейнджер продемонстрировал браслет на запястье.
– А если он будет похищен? – Лаура с ходу начала искать слабые места.
– Обладатель ID должен быть в базе, – покачал головой Ямагучи. – К тому же номер похищенного или потерянного браслета мы сразу же аннулируем.
– А если рейнджеры сами кого-нибудь подстрелят?
– В случае, если юнит окажется свидетелем противоправных действий сотрудников парка, он будет руководствоваться инструкцией. – Джузеппе показалось, что техник дословно процитировал один из параграфов.
– Этого я и боюсь, – пробурчал Жозеф.
– Жозеф-сан, ну ты же не будешь убивать, например, окапи? – удивился техник.
– Их еще отыщи, этих свинов. – Рейнджер был лаконичен, но у Джузеппе возникло чувство, что тот не отказался бы подстрелить кого-нибудь, входящего в Красную книгу.
– Вот установят протекторат ООН, вообще границы парка закроют, – заметил Ямагучи. – Не разгуляешься.
– Когда это еще будет, – отмахнулся рейнджер. – Хотел бы я посмотреть, как они такую площадь закроют.
– Что, после «Первой китобойной» [5] Япония взялась за ум? – съязвила Лаура.
– Лаура-сан, сами знаете, что вся вина за те ужасные события лежит на лобби рыболовецких компаний, – с укоризной произнес техник. – Японцы всегда были против промысла китов.
– Ага, особенно после затопления двух шхун эковойсками ООН.
– Лаура-сан…
– Ладно, молчу. Рассказывайте дальше, дорогой Ями.
– Юнит ведет запись всех инцидентов, – продолжил Ямагучи. – Раз в неделю посылает собранные данные в лабораторию. Если возникает нештатная ситуация, – например, сотрудник парка делает что-то недостойное… – Техник выразительно взглянул на Жозефа.
Тот фыркнул.
– …то юнит незамедлительно запрашивает базовую станцию и может передать управление оператору, чтобы человек сам принял решение.
– А если будет сбой?
– Вот-вот, – поддакнул рейнджер.
– Разумеется, предусмотрен режим аварийной остановки, – согласился Ямагучи. – Нет в мире совершенства. Если программный комплекс или аппаратная часть дадут сбой, команду можно отдать как удаленно, так и непосредственно голосом. Правда, рядовые сотрудники код не знают.
Жозеф повел могучими плечами – видимо, воображение рисовало ему экстренную ситуацию, когда он оказывается один на один с неуязвимой машиной, а где-то далеко техник Ямагучи, который знает код остановки, ест себе суши и дела ему нет.
