Боги и герои - страница 6
История быль иль полуправда,
Что к нам из глубины веков
Дошла, домыслена изрядно,
Чтоб взволновать вам в жилах кровь.
В старинных пожелтевших книгах
И судовых журналах ветхих
Находим капитана имя,
Голландец был он – Ван дер Декен.
Клянётся кто-то, что Ван Страатен,
Из Делфта – истинный Голландец,
Но, как бы ни было, согласен —
Свирепым нравом отличался.
Была из кожи плеть при нём,
Где на конце свинцовый шарик,
И борода в грозу на нём
Рыжела, словно загораясь.
Он плавал к Индии и к Яве,
К Антильским дальним островам,
И где другие погибали,
Он невредимый проплывал.
Казалось, были нипочём
Ему ни бури и ни рифы,
Корабль как заговорён,
Но помогали не молитвы.
Ему во всём была удача,
Везучий был всегда и горд,
Любил он славу больше злата,
И неуместен был с ним торг.
Он был известен, даже слишком,
На всех причалах и портах,
О дерзком нраве было слышно
На самых дальних островах.
Был экипаж ему под стать,
Отпетые головорезы,
Иль кто с законом не в ладах —
Лихого нрава и замеса.
Возил шелка, корицу, перец,
Не брезговал живым товаром,
Их мёрло много от болезней,
И он выбрасывал их за борт.
Косяк акул за кораблём
Шел по пятам, не отставая,
Они жирели с каждым днём,
Подачки новой ожидая.
На мачте даже развивался,
Весёлый Роджер иногда,
И капитан на абордаж шёл
На одиночные суда.
Сходило с рук ему всё это,
И с ним была удача снова,
Ведь он не оставлял свидетельств,
Сам дьявол бил ему подковой.
Лишь капитан сходил на берег
И шёл по городу вразвалку,
Шептались тихо – это Декен,
И спины гнули все вповалку.
Входил в кабак с своей ватагой,
Горланя песни без разбора,
И каждый местный завсегдатай,
Спешил убраться поздорову.
Хозяин резвостью не славен,
Быстрей сновал средь бочек с пивом,
Проворность редкую являл он,
На стол тащил всё суетливо.
Индеек жарил над огнём,
Их поливал сухим вином,
И жирных каплунов вдобавок,
Вздыхал он – вечер будет жарок…
Стараясь услужить как лучше,
Вся челядь тут же на подхвате,
И чтоб не стало чего хуже,
Не заикался об оплате.
А гость, насытившись изрядно
И раскуривши важно трубку,
Начнёт рассказ невероятный,
И блеск в глазах играет жуткий.
Как продирался он сквозь шторм
И рухнула его фок-мачта,
Но всё равно корабль провёл
Чрез зубы рифов он удачно.
Как не затёрло чуть во льдах,
Почти раздавлен был корабль,
Как мимо айсберг проплывал
Со шхуной вмёрзшей и командой.
Молили моряки спасти,
Но он не повернул назад,
И трое тут с ума сошли,
Он вылечил их, бросив за борт.
Обвёл всех слушателей взглядом,
Взглянув придирчиво в глаза,
Застыл в них ужас, не мигая,
Молчат, дар речи потеряв.
И горе, если кто нарушить
Посмеет, паузу прекратить,
Спросить, иль вставить, или хуже —
Его захочет перебить.
Побагровевшее лицо
К нему со злобой обернётся,
Удар – и тело за порог,
А он лишь только ухмыльнётся.
* * *
Когда он шёл от Мартиники,
Через мыс Горн к Хуан Фернандес,
Плыл из Атлантики он в Тихий,
Штормило и туман сгущался.
У Огненной земли рассыпан
Архипелаг из островов,
Сплошь скалы острые, и дикий
Всегда здесь слышен вой ветров.
Здесь столкновение течений
Двух океанов и мыс Горн —
«Вход в преисподнюю» – в поверьях
Зовут матросы меж собой.
Шёл месяц март, и мыс во льду,
Пройти в то время невозможно,
Там бури триста дней в году,
И шанса нет или ничтожный.
Здесь мрачно высится утёс,
Как на погибель морякам,
Дробится волнами торос
О выступ в кашу и туман.
И грохот там стоит такой,
Никто не слышит голосов,
Ветра всё раздувают шторм,
И волны выше парусов.
Но бесшабашный капитан
Похожие книги
