Боги. Истоки - страница 13

Я шёл дальше маленьких домиков, по широкой площади. И ловил себя на мысли, что на улице ни души. Было такое ощущение, что город вместе с его жителями попросту вымер. Так тихо и спокойно, что интуитивно почуяв неладное, я понял, что случилось. И уже не было необходимости спасать местных жителей от беды, нависшей над их головами.

«Когда надежды нет – вера, лучший друг отчаяния».

Поднявшись по бетонной лестнице и открыв ворота храма, я увидел груду человеческих тел, которые двигались – нет, больше дергались. Люди были мертвы, если их можно таковыми назвать. Они издавали протяжные стоны, хоть от их кожи веяло сладким холодом, а сердце не билось; мышцы, словно гранит тверды.

Дот того момента, я не видел ничего ужаснее и настолько же противного зрелища как то, которое ещё – на вскидку – минут пять в немом оцепенении наблюдал. Южный свет, проникающий через оконную раму храма, освещал мертвенно бледные тела, которые издавали нечеловеческие звуки больше похожие на страшные вопли. Очень громкие и резкие, словно внутри них – а здесь было больше сотни живых мертвецов, – поселился страшный зверь нравящийся вырваться наружу.

От неожиданности я попятился к выходу, когда один из трупов резко вскочил на гнущиеся в разные стороны ноги и со звериным оскалом на лице стремительно понёсся в мою сторону. Клацая зубами и быстро перебирая ногами, оно потянулось к моему горлу. Мне не составило труда отмахнуться от него как от назойливой, жужжащей перед носом мухи. Ещё мгновение и я ощутил атмосферу царящего кругом хаоса, что словно витала в воздухе и пропитала каждый тёмный уголок громадного помещения храма.

На меня ополчились смрадом дышащие существа. Пустые и безжизненные глаза их излучали неприязнь, самую что ни на есть ненависть. В безуспешных попытках причинить мне вред, они бросались в атаку. И каждый раз их когти, острейшие зубы, трещали под моими кулаками. Головы летели с их плеч. И кровь окрасила стены храма красным.

Спустя несколько мгновений, я стоял в окружении расчленённых тел. Руки мои были в ссадинах и царапинах. А внутри смесь самых разных неожиданных чувств.

Я проследовал к выходу, навстречу свежему, чистому воздуху.

Примерно, в 1350 году до н.э. вспышки этого вируса, – а это, безусловно самая опасная разновидность бактерии, которую создали братья с сестрой дабы отомстить, тем самым уничтожив человечность в людях, сделав их на самих себя не похожих: жаждущих крови и мяса сущностей, в глазах которых нет ничего кроме холодной пустоты. И эти вирусные вспышки, имели место быть по всему миру. Словно поразит – червь, точащий прекрасное яблоко изнутри, болезнь убивала миллионы людей. Общество не в состоянии противостоять угрозе, разрушалось и терпело поражение в неравной борьбе за жизнь. Конечно, бедные люди не понимали – с чем имеют дело. Поэтому все их попытки на спасение были предрешены на провал.

В деревнях, сёлах и огромных по тогдашним меркам размеров городах, живые, обращались в мёртвых. Не потому что этого хотели. У них попросту не было выбора выбирать свою судьбу. Строить планы на будущее и радоваться жизни так, как если бы небо над их головами было чистым и не предвещало беды опасности, которая таит в сердцах злой рок.

В дальнейшем, – на протяжении вековечной истории – в большинстве случаев смертельные болезни для населения прошедших эпох, носили вполне объяснимый с научной точки зрения характер. Как например, белковые компоненты экзотоксинов, которые под воздействием человеческого вмешательства или любых других условий, – температуры, окружающей среды – мутировали и становились опасными для здоровья. Так и лихорадка – которая например в Средневековой Англии, унесла волной более половины населения – была не более чем вирусом, который шёл в ногу со временем. Но одно дело, когда с помощью современных возможностей медицины бактериальный мор можно обуздать, а другое, когда человек не в состоянии понять с чем имеет дело.