Как и современные ученные, тогдашние знахари и целители, боролись с проблемой, которую даже при сегодняшнем уровне медицины, биоинженерии не удалось бы благополучно решить так, как успешно лечится простуда и даже при дорогостоящем лечении СПИД – не столь смертелен.
Это была пандемия. Необычайно сильное по структуре, совершенное, модифицированное оружие против человечества. Против всего живого. На воде или на суше, организмы вымирали. Казалось, этого было достаточно чтобы заставить меня опустить руки. И смериться с неотвратимой участью, которую уготовила миру моя семейка во главе с в край ошалевшим братом. Более того, на тот момент, я не понимал, как такое вообще могло случиться. Меня пугал тот факт, что генетический код, который мы использовали для создания людей, был первым, но вероятно не последним катализатором жизни. И невзирая на мои опасения, необходимо было действовать пусть и с незнанием, но с великим желанием предотвратить неотвратимое для беспомощных, невинных людей бедствие.
Как и ожидалось, – в скором времени – большая часть того, что считалось из ряда вон фантастики, стало реальностью. Мир поглощала тьма, которая с каждым днём сгущая свои темные закутки, становясь сильнее. Заболевшие, нападали на мирных жителей. А те, кому все же удавалось уцелеть, создавали общины – собираясь под сводами церкви, молились всевозможным богам о благополучии и снисхождении.
Вирус, распространялся настолько быстро, что спустя пару недель от первого очага всплеска заражённых, осталось не больше тридцати процентов населения планеты. И лишь не многие выжившие взялись за оружие. Но и храбрые воины были бессильны, когда границы жизни и смерти разрушены. А само понятие жизни, как первостепенное и неоспоримое право человека на место в этом мире, размывалось красками безудержного хаоса.
На человечество обрушился громадный валун – символизирующий мор, голод и страдания, – который по истечению времени стал настолько тяжёлым, что даже самые отважные попытки живых в неравной борьбе с мертвыми, терпели фиаско. И всё же: как остановить смертельно опасный вирус, который развивается с невообразимой скоростью, видоизменяется и эволюционирует? На этот вопрос мне предстояло ответить. И настолько быстро, насколько я себе представлял возможным в кратчайшие сроки.
Мне было известно, что его источник заключался в самом человеке. Не сложно понять, что он развивался в телах живых. А после видоизменял структуру человеческого организма; как на клеточном уровне, так и впоследствии превращая его в совершенно иное. Все органы жизнедеятельность под воздействием температур работают на пределе возможного, – головокружение, слабость, вялость и ряд других симптомов, лишь тому подтверждение – изнашиваются настолько, что перестают функционировать должным образом. А когда все нормальные клетки ослабевают, бактерии создают на смену старым новые, более подходящие для изменённой среды – убийственные для нормального организма другие клетки.
Я понимал, что это последствия генной инженерии. Науки, которой на родной планете мы Боги, владели не то чтобы в совершенстве, потому что всегда есть запас для развития. Во всяком случае, достаточно хорошо чтобы создавать жизнь. В частности людей, мы воспроизвели именно по такому методу: экспериментируя, видоизменяя и скрещивая различный организмы, которые в данный момент заселили несколько сотен планет в галактике. В частности, как вы уже наверняка догадались и Земля – это наш проект по распространению этой же самой жизни.
