Лето близилось к концу и меня надо было определять в школу. Я никогда не напоминала Гоге о его обещаниях, я привыкла к тому, что он их просто выполнял. Мы все были дома, к нам пришли Олег с Мариной. Все они были серьезные, но улыбались. Мы сидели за столом на веранде и все молчали. Я видела, что они хотят мне что-то сказать, но не решаются. Я хотела было спросить в чем дело, как Олег нарушил молчание.
– Рита-Рита-Маргарита, хочешь жить с нами? – выпалил он?
– Все вместе? – уточнила я.
– Нет, только ты с нами, а мама с Вахтангом отдельно. Я устрою тебя в школу, будешь учиться с Наташкой в одном классе.
– Хочу! – радостно ответила я.
– Тут такое дело, – начал Гога, – помнишь, мы с тобой говорили о законах и о том, что у тебя обязательно должен быть опекун?
– Да. Так в этом подвох? А то вы все такие напряженные, хотя говорите хорошие новости.
– Да, в этом. Чтобы законно все оформить мама должна будет на бумаге умереть, а ты остаться сиротой. Мы будем видеться, но гораздо реже, пару раз в месяц. А Дядя Олежа с тетей Мариной будут твоими официальными опекунами, на бумаге, почти родителями.
Я смотрела на Гогу в растерянности, мне давали шанс на нормальную жизнь, но я должна буду расстаться с Гогой.
– Ты же этого хотела, дочунь?
Мама молча проглотила это, видно хотела красиво избавиться от меня, и не могла упустить такой возможности, устраивая скандалы.
– Ты же хотела быть нормальной и доучиться в одной школе. Я обещал тебе.
– Наташка всегда хотела сестренку, – подключился Олег, – а вы с ней сдружились, да и мы с Мариной к тебе уже привязались. У тебя будет семья и нормальная жизнь.
Снова повисла пауза. Я подумала о том, что это не так уж и плохо, и вообще лучше моей идеи жить одной в тайге. Тогда бы я вообще больше никогда не увидела Гогу, а так мы будем пусть редко, но видеться. С Наташей мне интересно, да и к родителям ее я тоже уже привязалась. К Олегу и подавно, он рассказывал мне важные вещи, и я воспринимала его как учителя.
– Ты подумай, – сказал Олег, – только не тяни, потому что от твоего решения будет зависеть то, в какой школе ты будешь учиться, а времени осталось не так много.
– Мне можно будет оставить свои имя и фамилию? – спросила я.
– Только их и можно будет оставить, – ответил Олег, – все документы, как и свидетельство о смерти Гали будут настоящими.
– Хорошо. Я согласна.
Я посмотрела на маму, за все время она не проронила ни слова. Я никогда раньше не видела у нее такого взгляда, как будто отдавая меня в ней самой умирала какая-то часть.
– Мам, ты чего? – удивленно спросила я.
– Ничего. Просто мы ценим только то, что теряем, – спустя какое-то время добавила она. – Пусть этим поступком хоть что-то я сделаю в этой жизни для тебя. Ради тебя и твоего благополучия.
