Богиня маленьких побед - страница 9

– Формальная логика представляет собой абстрактную систему, не использующую традиционный язык, к которому, например, прибегаем мы, желая что-либо обсудить. Это универсальный метод, призванный манипулировать математическими понятиями. В итоге я, не зная китайского, могу понять логические выкладки, сделанные китайцем[9].

– А зачем это вам, не считая, конечно, стремления понимать китайцев?

– Как это «зачем»?

– Ну, какова конечная цель этой вашей логики?

– Доказывать! Мы изыскиваем штампы, позволяющие окончательно устанавливать математические истины.

– Что-то наподобие кулинарного рецепта?

В тот день мне удалось немного разгадать его тактику обольщения. Он был не так уж скромен. Просто я была образчиком, заслуживающим отдельного изучения, и он не знал, что со мной делать. Найти ко мне подход было намного труднее, чем к студенткам, потому как меня совершенно не волновали его университетские успехи. Поэтому ему приходилось идти мелкими шажками, останавливаясь после каждого этапа и оглядываясь назад, дабы оценить пройденный путь. Случай; прогулка; еще одна прогулка; чай. Что с ней обсуждать? Пусть говорит сама. Позже он признавался мне, что обычно использовал совсем другую технику лова – назначал очередной пассии свидание в аудитории университета, где корпела другая студентка, которая и была объектом его истинных притязаний. Ревность; конкуренция; бильярд на зеленом сукне – одним словом, прикладная математика в действии.

– Но ведь всего с помощью вашей логики доказать нельзя, разве нет? К примеру, разве можно доказать любовь?

– Чтобы что-то доказывать, надо первым делом выработать строгую формулировку, затем разложить проблему на составляющие, маленькие, но твердые и нерушимые. Во-вторых, нельзя пытаться распространять все без разбора на эту область знания, это было бы неправильно. Любовь не подпадает ни под какую формальную систему.

– Формальную систему?

– Это язык, предназначенный строго для математических целей. Он базируется на некоей совокупности аксиом. А любовь по определению субъективна. И никаких аксиом в ней не может быть изначально.

– А что такое аксиома?

– Это исходное положение, истинное само по себе, на котором строится более сложное знание, например теорема.

– Что-то наподобие кирпичика?

Чашечка вновь отправилась в путь и сделала три полных оборота.

– Если угодно.

– Я научу вас первой теореме, Адель. В любви один плюс один равно двум. А два минус один равно нулю[10].

– Это не теорема, а лишь предположение, которое еще ни разу не было доказано.

– И что же вы делаете с такими бездоказательными предположениями? Выбрасываете на свалку гипотез?

Он мне даже не улыбнулся. Здесь я покончила со всякими тонкостями и перешла к следующему этапу, разогреву: провокация всегда сближает с собеседником.

– Я с вами не согласна. Любовь очень предсказуема в своих повторениях. Мы каждый раз переживаем логическую последовательность: желание, наслаждение, страдание, конец любви, отвращение и так далее. Слишком запутанным или личным все кажется только внешне.

Я специально сделала ударение на словах «наслаждение» и «страдание».

– Адель, сами того не подозревая, вы являетесь позитивисткой. Это ужасно.

Он выдавил из себя тонкий, мышиный писк. Неужели этот человек не умеет смеяться?

– Вы собираетесь стать профессором, господин Гёдель?

– Разумеется. Через несколько лет, скорее всего, я стану приват-доцентом