– А если бы мы с такими патронами пошли на медведя, то он бы меня поцарапал, а может быть содрал шкуру совсем, – неожиданно предположил раздосадованный до предела господин зам трагическим голосом и засмеялся нервным смехом.
Зная, что медведей в наших краях навалом, и представив себе эту вполне реальную картину, мы схватились за животы и дружно смеялись. У нас здесь водится бурый медведь. Он не особенно крупный, но очень агрессивный и охота на него связана с определенным риском. Всем здравомыслящим людям абсолютно ясно, что идти на медведя с утиными патронами – это самый настоящий идиотизм, который не имеет никакого разумного объяснения и прощения. Как с досадой выразил свое мнение наш великий писатель:
– Над собой смеемся!
Такой была у нас эмоциональная разрядка, а какая-то недоговоренность в наших межличностных отношениях прошла сама собой. Смех смехом, конечно, но все невольно с опаской оглянулись по сторонам, а потом остановили свои взгляды на моей собаке. Действующим охотникам хорошо известно, что лайка учует страшного зверя раньше, чем он появится воочию, но мой надежный пес Уразбай не проявлял беспокойства. Значит и нам опасаться нечего.
– Я сейчас позвоню и отлаю эту выжившую из ума старуху! – в сердцах воскликнул господин зам. – Такую подлянку я ей никогда в жизни не прощу! Сколько себя помню, такого прокола у меня никогда еще не было.
Фима остановил его жестом и убедительно предложил:
– Давайте закончим охоту, отметим это дело, а потом ты разберешься со своей супругой.
Все, что надо было уже сказано, а весь смысл царской охоты заключался в том, чтобы именно господин зам взял, то есть убил лося, но его сильное ружье с такими слабыми патронами оказалось совершенно бесполезным в этом случае. Я дала ему свое маленькое мелкокалиберное ружьишко с последним третьим патроном. Больше трех не ношу с собой. Кто бы мог заранее предусмотреть такой казус? Я ценила и берегла эти целевые патроны для биатлона – лыжная гонка со стрельбой. Их где-то раздобыл для меня внимательный и заботливый Фима.
Господин зам шагнул еще ближе, прицелился, выстрелил и попал лосю, как и положено прямо в ушную раковину. Лось уронил голову на землю и застыл.
– Готов! – согласились мы все.
Этим выстрелом господин зам полностью реабилитировал себя в наших глазах. Он вынул охотничий нож, отодвинул локтем охраняющего добычу, зарычавшего на него Уразбая и перерезал лосю горло спереди для выпускания из него крови, а охранник Макар маленьким топориком сразу же вырубил лобковую кость, вырезал ножом у лося и выкинул всю его мужскую половую сферу вместе с мочевым пузырем, чтобы мясо было вкуснее. После этого мы с улыбками фотографировались около своей добычи в разных ракурсах. Короче, делали селфи – так сейчас называется фотосъемка у молодежи. Я стояла около распластанного моего врага Нахала рядом с господином замом в обнимку. Вот здесь как раз и пригодились все обновы в моей одежде.
– Как я выгляжу на фото? – спрашиваю мнение господина зама, набиваясь на его комплимент.
– Диана! Ты смотришься как настоящая богиня охоты, – был убедительный ответ.
После фотосессии мы с Макаром сняли верхнюю одежду, засучили рукава и ножами аккуратно срезали шкуру лося, разрезали живот и выгребли из него руками кишки вместе с желудком. Затем прорубили грудину и вырезали печень, легкие и сердце. Все это вместе с почками называется ливер. Макар отрубил копыта, голову и хвост, а большущие рога вырубил из лобной кости, а я вырезала из головы большой деликатесный язык. По древней еще скифской традиции мы набрали в крышку от термоса и выпили по глотку страшно соленой крови поверженного животного. И даже попробовали съесть, как это делают современные чукчи по кусочку сырой печени. Слегка перекусили, стоя на ногах, а столом у нас было тело лося. Затем разделывали тушу на куски и таскали мясо в рюкзаках и сумках, причем каждый сделал минимум по две ходки.
