– Выбери удобную позицию для стрельбы и сразу открывай огонь, если он будет убегать.
А мы с господином замом, прячась за деревьями, подошли к лосю сбоку как можно ближе – метров на сорок. Он стоя прицелился и выстрелил поочередно из обеих стволов, но Нахал кинулся бежать. Я бахнула следом за ним точно в задницу моего врага. Сразу после меня два раза подряд выстрелил охранник Макар и оба раза попал по месту, то есть туда, куда он целился. Смертельно раненый зверь задергался и упал на землю, но был еще живой. Мы с господином замом подошли к нему совсем близко. Лоси очень крепкие на рану. Этот Нахал лежал на боку, но высоко держал голову и уши у него стояли торчком. Его надо было окончательно добивать.
К нам подбежал охранник и подошел Фима. Все молчали в тряпку и никаких комментариев не было. Я про себя усиленно думала: «Первый раз он промахнулся – ладно с большим трудом, но допускаю. А вот как можно было пропуделять с сорока шагов в такого крупного зверя? Это просто уму непостижимо! Может быть у него кривое ружье?»
Сейчас в лесу стало намного светлее, и зимнее утро сияло молодым серебряным снегом. Светлый отблеск солнца едва виднелся сквозь чащу леса, но лазурь неба стала темнее. Лес казалось дремал в холодном тихом сне, освещенный утренним солнцем.
Совсем подавленный неудачей господин зам достал из патронташа очередной патрон и глянул на него внимательно. Спереди на прокладке патрона была хорошо видна печатная цифра восемь, что означало очень мелкую утиную дробь. Тогда он начал вытаскивать по очереди и просмотрел по одному оставшиеся у него шестнадцать патронов – все они были восьмерки. Потом переломил ружье и вынул из стволов две только что отстрелянные гильзы, которые были точно такие же, как и все остальные патроны. Нам стало ясно как белый день, что даже если его выстрелы попадали в лося, то такая мелкая дробь видимо не просекала как следует его толстую шкуру. Господин зам очень удивился, потом сильно рассердился и стал громко выражаться самыми грязными нецензурными словами, чего я никак не ожидала услышать от такого всесторонне образованного и высококультурного человека:
– Ё, к, л, м, н! Как так?! Дома я снаряжал вот этот патронташ заводскими пулевыми «жаканами» – в одной пачке десять штук и патронами с крупной картечью – тоже десять. Я засунул в левую часть патронташа пачку пулевых патронов, а справа были картечные. Когда я здесь заряжал ружье, то доставал в темноте на ощупь с левой стороны пулевые патроны, а они оказались утиными. Такой мелкой дроби у меня вообще никогда не было! Я стреляю уток более крупной дробью. Откуда вообще взялись вот эти патроны? А?!
Вопрос повис в воздухе. Мы удивились не меньше его, а Фима хотел перевести в шутку такой серьезный разговор и выразил нам прописную истину:
– Утки зимой не летают.
– Все! Я знаю, кто это сделал! Эта старая ведьма моя жена отговаривала меня ехать на охоту. Она со своими ненормальными иностранными сторонниками последнее время зациклилась на сохранении живой природы, – догадался господин зам.
– Патроны подменили специально. Налицо явная провокация западных спецслужб! Я доложу об этом своему руководству, – высказал свое спорное мнение охранник Макар.
Я сама такой человек, который никогда ничего не забывает, не перепутывает и точно знает, где что у меня лежит. Случившееся было настолько невероятно и так явно шло против всех моих правил, что у меня ум зашел за разум, и я стояла молча. Лучше все-таки промолчать и показаться дурочкой, чем открыть рот и развеять все сомнения в этом у окружающих меня порядочных мужчин.
