– Простите, мэм. Я… э-э… я и не думала, что вы умерли, мне просто показалось, что вы заснули. Ваша очередь на прием. Нужно записать номер вашей страховки.
Старая леди наконец открыла глаза, и Микки удивленно моргнула. Эти глаза оказались поразительно ясными, темно-голубыми. Если бы надежда имела цвет, она была бы такой же голубой, как глаза этой женщины; Микки просто потеряла дар речи от их красоты.
Леди улыбнулась.
– Вам надо стараться всегда говорить правду, моя дорогая. Лгунья вы никудышная. Но не беспокойтесь. Я определенно жива – на данный момент.
Она протянула Микки не пострадавшую ухоженную руку, и Микки взяла ее, помогая женщине подняться.
– Да, мэм, – довольно глупо пробормотала она.
– Я всегда думала, что обращение «мэм» следует оставить для молодых женщин, желающих казаться старше своих лет, или для тех пожилых, кто уже отказался от жизни. Но я ни то ни другое. И я предпочитаю обращение «синьора», как называют своих женщин итальянцы. Мне кажется, что это звучит намного интереснее, а? Но вы можете звать меня Севильяной.
Улыбка соскользнула с лица Микки.
– Вы сказали – «Севильяна»?
– Да, это мое имя. Что-то не так, дорогая?
Микки помогла Севильяне сесть на стул перед стойкой регистрации и лишь потом ответила:
– Нет, все в порядке. Просто я знаю это имя.
– Вот как? – Старая женщина приподняла тонкую серебристую бровь. – И что именно вы знаете?
– Что это название розы, выращенной во Франции. Она ярко-алая и очень стойкая. Из нее получаются отличные живые изгороди, а цветет она почти четыре месяца подряд.
Севильяна улыбнулась с одобрением.
– Я сразу поняла, что в вас есть нечто особенное.
Микки попыталась улыбнуться в ответ, но все еще была смущена странным совпадением в их именах. Множество сортов роз были названы в честь разных людей – «принц Альберт», «долли партон», «принцесса Ди»… но Микки ни разу не приходилось встречаться с теми, кого назвали бы в честь какой-то розы. Обойдя стойку, Микки села к компьютеру.
– Как ваша фамилия, мэм… то есть синьора? – спросила она.
– Калука. К-а-л-у-к-а.
Она достала из сумочки карточку медицинской страховки и протянула ее Микки.
– А вас как зовут, моя дорогая?
Микки оторвала взгляд от экрана компьютера. И уже открыла рот, чтобы назвать Севильяне свое прозвище, но что-то во взгляде старой женщины заставило ее передумать.
– Микадо, – призналась она.
Севильяна улыбнулась и будто помолодела на несколько десятков лет.
– Ох, вот ведь! Еще одна розовая леди. Какой чудесный сюрприз!
– Да, такое не часто встретишь, – согласилась Микки с легким сарказмом.
Севильяна внимательно посмотрела на нее.
– В вашем возрасте пора уже научиться ценить необычное, в какой бы форме вы его ни нашли. Или оно нашло вас.
Микки сжала губы, чтобы не ляпнуть то, что первым пришло ей на ум. В глазах старой леди светилась такая мудрость, что Микки расхотелось впадать в агрессивную оборону.
– Вы действительно в это верите? – неожиданно спросила она.
– Конечно, моя дорогая. – Взгляд Севильяны стал невероятно острым. – Необычное находится настолько близко, насколько мы готовы поверить и испытать настоящую магию, а магия – это и есть дыхание самой жизни.
Микки хотелось бы задать старой леди еще несколько вопросов, но тут к ним подошла медсестра.
– Уверена, вы моя последняя пациентка.
Медсестра помогла Севильяне встать.
– Давайте-ка взглянем на вашу руку.
– Там просто царапина, – сказала старая женщина, отходя за медсестрой от стойки регистрации.
