Когда он выстрелил, Танаис, не слезая с коня, вскинула лук и, почти не целясь, сбила его стрелу своей в полете.
Зрители дружно зарукоплескали в знак своего восхищения ее воинским искусством.
Хан медленно поднялся с трона.
– Согласно условию, победитель получает в награду поцелуй принцессы. Подойди, витязь.
Танаис подъехала к возвышению, на котором находились хан и его дочь, спрыгнула на землю и с озадаченным видом поднялась по ступеням.
Алетейя встала со своего места, нерешительно взглянула на отца и, когда он ей кивнул, положила ладони на плечи Танаис и коснулась губами ее щеки.
Номос подал знак, что турнир окончен.
Вернувшись к себе, Танаис прямо в доспехах повалилась на постель и утомленно закрыла глаза.
Но одиночество ее длилось недолго. Короткое время спустя она услышала легкие шаги, и Алетейя с радостной улыбкой на устах опустилась на край ложа.
– Мир еще не видел воина, подобного тебе! – восторженно воскликнула она, но по сумрачному лицу Танаис было заметно, что она отнюдь не разделяет ее восторгов.
– Боюсь, мои силы иссякнут прежде, чем воины твоего отца…
– Тебе совершенно не о чем беспокоиться. Только какой-нибудь древний герой, вроде Искандера или Геракла, мог бы вступить с тобой в бой на равных, а среди современников достойного соперника у тебя нет. Сейчас я велю подать обед и приготовлю тебе напиток бодрости.
– Я не устала…
– Тогда почему у тебя такой измученный вид?
– Мне немного нездоровится… Надеюсь, это скоро пройдет…
Появление Номоса прервало сумбурную беседу подруг.
– Принцесса, мой повелитель и ваш отец просит вас к себе.
Нехотя поднявшись, Алетейя направилась к дверям.
Когда они проходили через зимний сад, Номос вдруг остановился и преградил ей путь.
– В чем дело, Номос? – удивленно спросила она.
– Простите, принцесса, но я вам солгал. Ваш отец не посылал за вами. Я осмелился на эту дерзость только потому, что уже давно и страстно вас люблю. Сегодня утром я просил у повелителя вашей руки, но он ответил, что своей рукой вправе распоряжаться только вы сами.
– Ты обладаешь многими прекрасными качествами, Номос, и я всегда относилась к тебе с огромным уважением…
– Не продолжайте, принцесса. Я все понял…
Он смотрел ей вслед, пока она не скрылась из виду, и с отвратительной усмешкой бормотал сквозь зубы:
– Ты еще пожалеешь о своем отказе, бывшая ханская дочь…
Хан стоял у выходившего в дворцовый парк высокого стрельчатого окна своей опочивальни и, услышав шаги за спиной, медленно обернулся. Последнее, что он видел в своей жизни, был сверкающий меч, занесенный над его головой…
– Что случилось? – взглянув на расстроенное лицо подруги, спросила Танаис.
– Ничего, о чем стоило бы рассказывать… У тебя очень нездоровый вид. Я позову лекаря.
– Я и впрямь чувствую себя довольно скверно, но, кажется, это не тот случай, когда лекарь сумеет мне помочь… Похоже, что я умираю…
В этот момент с шумом распахнулись двери, и с окровавленным мечом в руке в комнату ворвался Номос, сопровождаемый дюжиной телохранителей.
– На этом мече – кровь твоего отца! – бросая меч к ногам Алетейи, с торжествующей усмешкой воскликнул он. – Отныне престол Феодосии принадлежит мне! Ты не пожелала стать моей супругой, – так будешь наложницей!
Танаис бросилась к убийце, но телохранители не дремали и, когда она наклонилась, чтобы подобрать меч, один из них ударил ее по затылку кулаком. Она упала лицом на ковер и на мгновение лишилась чувств от обжигающей боли.
