Болевые точки - страница 16

– Какой дымок? – ошалел Николай.

– Ну, в бутылочном пиве это самый кайф, – невозмутимо начала Алла, – поймав его, истинное наслаждение испытываешь от пития данного напитка.

– Господи! – простонал Николай, откинувшись на спинку стула. – Какой дымок? Алла Станиславовна!

– Из горлышка бутылки! – абсолютно спокойно парировала девушка.

– Ой, боже! – Николай смотрел на Аллу глазами сожаления и сострадания. Такими глазами смотрит родитель на глупое чадо, твёрдо уверившись в том, что дитя к жизни абсолютно не приспособлено. – Алла, у тебя высшее образование! Ты изучала многие дисциплины. В их числе и химию. Какой дымок? – зашипел Николай Николаевич.

– Это истинное наслаждение, через сосуд уже не то… – Аллочка смотрела на Николая и несла абсолютную ахинею о посреднике-посуде.

– Углекислота из бутылки выходит! – бросил Николай убийственную фразу в сидевшую напротив девушку.

Алла Станиславовна на несколько секунд замерла и, с шумом выдохнув, выдала тираду.

– Ну, скотина! Ну, тварь конченая. Урод! Бык деревенский… – запричитала Аллочка.

Николай сидел красный, как вареный рак. Он смотрел на женщину его мечты и не мог поверить своим ушам.

– Да успокойся ты! – в сердцах бросила Аллочка. – Не о тебе речь! Вот же придурок!

– О ком речь?

– Да так… – Алла Станиславовна чиркнула зажигалкой и выпустила струю душистого дыма изо рта.

– Пойдём отсюда! – тихо попросил Николай.

– Ага, пойдём! – откликнулась Аллочка. – Да пошёл ты…

И, схватив сумку, рванула на выход. На ходу бормоча и проклиная:

«Дымок, мля! Прибью, как пса!» – услышал швейцар на выходе из уст молодой и красивой девушки.

– Вот молодёжь! – только и пробурчал себе в усы пенсионер в ливрее.

Кидок

= 1 =

История, которую приведу ниже, произошла с уже немолодым человеком. Ивану Владимировичу на тот момент исполнилось 63 года. Он всю свою трудовую жизнь провёл за «баранкой».

Водитель опытный, я бы даже сказал, старательный. Но что-то в нём было ехидно-подхалимное. Такой вот услужливый весь, но с намётанным глазом. Короче, дед был хитрованом.

Фамилия была говорящая сама за себя – Деркач. (Деркач – простонародное название стёртой метлы, веника. То есть он уже не метёт, а дерёт, не исполняя своей прежней функции. Так и выбрасывают, предварительно сняв с деревянной палки остатки прутьев. Радеющий за имущество хозяин может использовать деркач, чтобы чистить дымоход от сажи, а иной и в печке сожжет, хоть какая польза, в виде энергии.)

Работать приходилось вместе, так как в то время на «скорой» в провинциальном городе на пять-шесть бригад бывало только две санитарные автомашины.

Уж какими правдами-неправдами Иван Владимирович подсел третьим на автомобиль Аркадия и Виктора, только одному главврачу местной ЦРБ да механику известно.

Что Виктор, что Аркаша ругались по сему поводу с механиком, но разве пальцем обух перешибёшь? То-то и оно. Фишка в том, что Аркадий и Виктор получили новый УАЗ-«таблетку», холили, лелеяли кормилицу, а тут третий наездник.

Катает Иван Владимирович медицинских работников по вызовам, а сам доволен до безобразия. С больничного двора до адреса доедет, и пока бригада у больного, несколько раз в бак бензиновый мерную палочку опустит. Всё проверяет, сколь ему бензину уже принадлежит.

На автомобилях УАЗ два бензобака. Один основной, а другой дополнительный. Аркадий с Виктором уже лет 5 как вместе работают, и в дополнительном бензобаке всегда бензин есть. Так сказать, НЗ. Неприкосновенный запас, на случай ремонта или просто сменять на бутылку огненной воды. Когда автомобиль в смене дежурной, водитель чист и опрятен, трезв и строг. Ну, а когда в ремонтную зону транспортное средство попадает, тут уже всё! Водитель в иной категории – автослесарь! У них даже оплата изменялась в сторону понижения. Отсюда и пролетарские замашки, в самом худшем понимании этого обозначения к классовой принадлежности. Комбез мазутный, руки сбиты в кровь, чумазые лица, и как бонус – запах от выпитого спиртного изо рта.